Фейри склонила голову набок.
− Мы принесем тебе еду. Если будешь плохо себя вести, придется понести наказание.
− Боюсь−боюсь.
Губы женщины скривились.
− Думаю, стоит поморить тебя голодом. И может, когда голод будет сгрызать тебя, ты с радостью раздвинешь ноги…
Я кинула в нее кувшин и рванула. Или же попыталась, потому как мышцы отказывались кооперироваться. Кувшин разбился о голову Фейри, и ее крик раздался в тот же миг, как я пустилась в бегство. Споткнувшись о кресло, ринулась к двери.
Фейри накинулась на меня со спины и повалила на пол. Воздух покинул легкие. Когда она перевернула меня на спину, я воспользовалась моментом, чтобы ударить ее в щеку. Женщина отвернулась.
− Сука! − плюнула она, схватив меня за руку. Последующие события произошли слишком быстро.
Ее зубы вонзились в мою кожу, и вспыхнула огненная боль. Вскрикнув, я ударила её по голове свободной рукой. Она кусала меня! Сука на самом деле кусала мне руку. Я ударила ее в висок, и она отпустила меня. Ярко−красная кровь стекала по ее губам.
Фейри облизала губы.
− На вкус как вино.
Я выкатилась из−под нее и вскочила на ноги, когда в комнату вошел кто-то еще, преградив мне выход. Я готова выцарапать глаза любому, кто встанет у меня на пути.
− Сделай это, − крикнула женщина, − или я сломаю ее пополам.
− Принц разозлиться, увидев, что она ранена, − сказал мужчина.
Я попыталась поднять голову, но что-то меня остановило. Холодный металл врезался мне в горло, и громкий щелчок прогремел в пространстве. В панике я поднялась, и пальцы скользнули по металлической полосе, прикрепленной к чему-то. Цепь. Святое дерьмо, цепь.
− Как собака. Племенная сука, − сказала женщина Фейри за секунду до того, как боль взорвалась в голове, а затем насыщенный белый свет уволок меня в пустоту.
***
На этот раз пробуждение прошло по−другому. Не было чувства, что в мои глаза сыпется песок, когда я их открыла. Я находилась в прострации лишь секунду, а потом резко села. Свесив ноги с кровати, встала, игнорируя вспыхнувшую в голове боль. На моем левом предплечье была повязка из бинта. Мне удалось сделать три шага, прежде чем меня дернули обратно.
Мои руки потянулись к повязке на шее. Она была гладкой и ровной, за исключением небольшой замочной скважины. С широко открытыми глазами я развернулась. Цепь, удерживающая меня, лежала на голубом одеяле на кровати. Она оказалась легкой и тонкой, когда я ее подняла.
О, Боже мой.
Потянув цепь, я увидела, что она прикреплена к правому столбцу кровати. Я бросилась к нему, отгоняя подступающую тошноту. Нет, цепь не прикована к кровати. Крючок, словно ожидавший подходящего случая, прикреплен к столбцу и намертво закрыт.
