— Ну вот, а ты страдала! — цинично усмехнулась Бьянка.
— Лучше помолчи! — дрожащим голосом попросила я, бросив все, кроме тонкого пиджака, сумочки и туфель.
— А то что? — угрожающе поинтересовалась за спиной тарлана.
Что я должна была ответить? Сейчас мне хотелось схватиться за голову, закрыть глаза и уснуть, чтобы не думать ни о чем. За меня сказала подруга.
— Прости нас, Бьянка, — покаянно изрекла она, — трудно смириться со всем, что делается вокруг, — постаралась сгладить все острые углы.
— Привыкайте! Скоро и не это увидите! Марш в салон! И не забудьте, одна из вас Николетт Сабо, другая Нора Биро!
— Мы запомним! — Надин подхватила меня под руку, увлекая прочь.
— Места найдете или подсказать? — посмеиваясь, полюбопытствовала Бьянка.
— Подсказать, — покусывая губы, отозвалась Надя.
Я помалкивала, не желая принимать, что по моей вине, при моем непосредственном участии опять погибли люди. «Сколько их еще будет?» — задалась мысленным вопросом.
— Еще зарыдай! — ехидно сказала тарлана, снова копаясь в моих мыслях.
— Непременно! — со злостью откликнулась я, выходя из-за шторки. Видеть Бьянку мне больше не хотелось.
Чувствовала себя уродом, одним из тех, что называли себя тарланами и убивали людей, таких же, какой была я… недавно. Теперь изменилась, вот только не знаю, к худу или к добру!
Люди привыкают к любой ситуации, просто кто-то делает это раньше, кто-то позднее. Все мы когда-нибудь проявляем равнодушие, эгоизм, жестокость. Я смирилась с действительностью, перестала считать себя чудовищем, жила одним днем, как будто послав Бьянку к лысому черту, упала на дно глубокой ямы, стало все равно, что творится вокруг меня. Уже неделю, с того самого дня, как ступила с борта самолета на грешную землю, я откликалась на имя Николетт и жила жизнью погибшей молодой женщины. Обитала в ее доме, ходила на ее работу, спала в одной кровати с ее мужем. Надюшке пришлось хуже — у Норы Биро оказался не только супруг, но и двухлетний сын. Пока подруга держалась, но я переживала за нее. Мы виделись каждый день, так как по стечению обстоятельств теперь работали в одной крупной фармацевтической компании. Надин словно таяла, я не узнавала свою веселую, общительную подругу. И меня начали грызть сомнения и тревоги, которые сегодняшним утром лишь усилились.
Включив кофемашину, слушая, как мерно она работает, я не заметила, что подошел Андрис — супруг Николетты. Обнял со спины, опустил голову на мое плечо, попытался расстегнуть мелкие пуговицы на блузке.
