Он молча продолжал смотреть, и её надежда окрепла. Она поправила стопку книг, показывая больше своего тела и поглядывала со слегка дрожащей улыбкой, которую практиковала в течение нескольких месяцев с Дженель. (Наставница всегда советовала, Талии застенчивое девичье поведение, говорила многим мужчинам понравиться её юношеская внешность с длинными волосами и ямочками на щёчках при улыбе.)
— Мы будем рады видеть вас в центре досуга, — сказала она, стратегически опустив ресницы.
Подняв взгляд, она с удовольствием увидела, что выражение лица у мужчины загорелось интересом. Он потянулся, чтобы поднять её подбородок.
— На мой вкус ты немного пухленькая, но похоже, у тебя отличные сиськи.
Пухленькая.
Талия ненавидела, когда её называли пухленькой.
Несмотря на свои слова, мужчина, похоже, не возражал использовать её тело. Он провёл рукой по её шее к вороту туники, оттянув его, чтобы видеть, что за ним. Он продолжал тянуть, пока ткань не начала трещать.
Чтобы облегчить ему доступ и не дать разорвать одежду, она переместила книги на одну руку и развязала тесёмки ворота. Этого было достаточно, чтобы распахнуть полочки туники и показать грудь.
Её грудь была хороша. Все так говорили. Она была большой, с торчащими розовыми сосками. Живот был мягким, но плоским, лобок был чисто выбрит.
Пока она ждала, на что решится мужчина, сердце взволновано билось.
Заинтересуется?
Да, он был определенно заинтересован.
И он не казался грубым или непривлекательным.
Он был командиром Сил Спецназа.
Это лучшее, о чём она могла мечтать.
— У тебя есть время прямо сейчас? — спросил, наконец, он, его голос был слегка хриплым от вожделения.
Она медленно улыбнулась.
— Для вас? Конечно, есть.
Он огляделся по коридору, как бы ориентируясь на месте.
— Мы могли бы пойти в одну из игровых комнат. Или библиотека пуста, — предложила она, кивнув на закрытую дверь.
Это был ещё один совет, который она в своё время получила от Дженель. «Независимо от того, где вы находитесь, всегда будьте в курсе мест для уединения, так как неизвестно, когда у мужчины возникнет потребность, чтобы он мог вас спокойно трахнуть».
Мужчина положил ей руку на шею и направил к двери. Он прикладывал больше давления, чем необходимо. Её не нужно было толкать.
Он выглядел лучше, чем кто-либо в течение прошедшего года.
Когда дверь закрылась, он спросил:
— Как ты работаешь ртом?
— Я позволю вам судить, — сказала она, сверкая улыбкой с ямочками и опуская ресницы с ещё одним застенчивым взглядом, убирая из рук стопку книг на стол.
