С «гостями» маркиз обменялся скупыми приветствиями, провел в кабинет и сел в кресло за рабочим столом. Зверя еле удавалось сдержать от порыва отомстить за свою женщину. Отомстить за свою семью.
— Что вас привело ко мне, господа?
Мужчины переглянулись, и заговорил старший из них. Граф Килби, с яркой проседью на угольно-черных волосах, с глубокими морщинами на худом лице, заметно постарел с тех пор, как Равен его видел двенадцать лет назад.
— Мы хотим выкупить последнюю ставку.
Равен чуть не зарычал в голос.
— Нет.
— Я понимаю, игра была «честной», но молодые люди помолвлены с детства. Любят друг друга.
— Любят друг друга, — передразнил Равен. Да кого они дурят? Он этого сопляка видит насквозь, как и дядюшку опекуна.
— Да, любим, — вставил слово Джонатан, едва заметно подавшись вперед, чем вызвал еще большее раздражение маркиза.
— Об этом нужно было думать, когда соглашался играть, Джонатан, — протянул Равен. — Я тебя не заставлял.
— Ты задел честь моей семьи, у меня выбора не было. Да и кто в здравом уме откажется от титула маркиза?
— Выбор есть всегда.
Особенно когда у семьи не осталось чести, и защищать, собственно, уже нечего.
И если Джонатан еще не понял, то Равен здесь именно для этого — раскрыть правду.
— Откажись от Селины, — более настойчиво произнес граф.
«Р-р-р-р».
— Нет, — отчеканил Равен, как только угомонил зверя. Так и хотелось перепрыгнуть через стол, наплевать на цивилизованные манеры, и обратившись прямо на ходу, вцепиться в горло сначала бывшему жениху Селины, а потом и его родственничку. — Хватит ему и одной женщины, — добавил Равен, глядя на графа.
А Джонатан чуть со стула не подпрыгнул. Брошенная в лицо правда, тайна, которую он так тщательно ото всех скрывал, и вдруг известна этому изгнаннику.
Равен не сдержал усмешки наблюдая за реакцией барона. Готов был поклясться, если бы тот был оборотнем, а не некромантом, ощетинился на него, демонстрируя молодые клыки.
— Пора бы вам убраться из моего дома, господа, и запомнить раз и навсегда. Я никогда по доброй воле не отдам то, что принадлежит по праву мне и моей семье…
Зверь недовольно зарычал, и поддавшись, Равен добавил:
— И Селину Лонг тоже.
