Когда она проснулась, то не сразу поняла, где находится. Какая просторная комната! Солнечный свет заливал её без остатка через высокие стрельчатые окна. У стены стояли резные сундуки с одеждой. На них сидели большие куклы, точь-в-точь похожие на людей в роскошных платьях. Рядом лежали набитые соломой тряпичные звери. Напротив кровати притаился шкаф со сборниками сказок и легенд, романтических баллад и новомодных романов. На стене висело большое зеркало в начищенной серебряной оправе. Под ним на умывальном столике посверкивал украшениями открытый ларь.
Спальня в Ильзаре! Ничегошеньки здесь не изменилось. Может, всё было лишь кошмарным сном? Ей скоро исполнится шестнадцать, приедет на помолвку жених — самый благородный и добрый из людей. Всё будет хорошо!
— Нянюшка! — позвала Лайсве.
Пускай Эгле расскажет добрую сказку, и все страхи испарятся. Но вместо неё в комнату вошёл старик в сером костюме без единого украшения. Ранняя седина выбелила волосы, высокий лоб изгрызли тревожные морщины. Только ясные голубые глаза светились полной жизни улыбкой.
— Эгле тебя не дождалась. Годы взял своё, прости, — мягко сказал он.
— Отец?
Он кивнул и сел рядом на кровать. Лайсве вытянула руку из-под тяжёлого одеяла и принялась разглаживать пальцами морщины на его лице. Значит, кошмар случился на самом деле.
— Мой ребёнок? — мелькнула тревожная мысль. Лайсве принялась ощупывать живот.
— Он жив. Ты просто переутомилась в дороге. Опасно ехать в таком состоянии, — ласково ответил отец, потрепав её за щёку.
— Но я очень хотела. Прости за всё!
— Нет на тебе никакой вины и никогда не было, ни передо мной, ни перед кем-либо другим. Не переживай больше, здесь о тебе позаботятся. Я созвал лучших целителей. Отдыхай! Как поправишься, так и поговорим.
Он поцеловал Лайсве в макушку и ушёл. Его место тут же заняло с десяток целителей. Лайсве откармливали протёртыми супами и жидкими кашами, отпаивали зельями, обтирали бальзамами и мазями, латали ауру. На несколько дней её погрузили в сон и будили лишь для очередной порции еды и лечения, но потом позволили бодрствовать по нескольку часов и даже подниматься с постели. Тогда отец решился поговорить.
— Как капитан Остенский? — спросила Лайсве.
Она только закончила очередную прогулку по комнате и укладывалась обратно в постель.
— Дожидается твоего выздоровления, — отец пожал плечами.
— Я думала, он уехал.
Отец фыркнул и сложил руки на груди:
— Вот уж из-за кого точно переживать не стоит. Тебе нравится этот безземельный капитан? Я куплю его с потрохами, и будет он перед тобой как левретка отплясывать. Голодранцы ради возможности породниться со знатью на всё пойдут. Так даже лучше, чем с равным. Одно слово против тебя, хоть малейшее неуважение, и сразу его к ногтю! Ни один мужчина не стоит твоих страданий, ни одной твоей слезинки, слышишь?
