Сэм сжала кулаки до хруста в костях. Человек с направленным микрофоном, обернувшись, бросил на нее недовольный взгляд. Для Сэм Харрис окончательно превратился в негодяя. Изгиб его губ, эта полуулыбка позволяли предположить, что Харрис не верит ни слову из того, что им самим было сказано, и хочет, чтобы они это знали: его руки лежали на коленях, и когда он говорил, то постукивал кончиками пальцев.
— А как насчет настоящего эксгибициониста? — Кэрри взглянула в свои заметки. — Сообщалось, что некий мужчина обнажился перед группой девочек в спортивном лагере в субботу перед убийством. Девочек допросили, они описали этого мужчину так: «невысокого роста, темноволосый и несколько бледный», а полицейский-художник нарисовал вот это…
Кэрри протянула свой iPad. Рисунок очень походил на изображение Коротышки, которого неделей раньше видели у школы Холли.
— При этом через месяц вы снова говорили с теми девочками и показали им лишь фотографии Денниса. Вы спросили у них, этого ли человека они видели. Вы снова брали у них показания, уже после того, как они сказали «нет», и давили, давили, пока одна из них не сказала: «Может быть, это был он».
— Мы считали, у нас есть убедительное доказательство, что Деннис — тот самый парень.
— Но вряд ли найдется человек, меньше похожий на Денниса, чем изображенный на этом рисунке!
— Точного описания от людей в шоке вы не получите. А когда имеете дело с детьми… — Похоже, Харрису его доводы казались вполне резонными.
— Почему вы посчитали, что именно Деннис мог убить Холли Майклз?
— У нас была свидетельница, которая слышала его прямое признание, у нас были волокна ковролина, которые совпали с волокнами напольного покрытия в его доме…
— Эти волокна, согласно нашему криминалисту, присутствуют приблизительно в семи из каждых десяти американских домов. Вряд ли это убедительное доказательство.
— В сочетании с показаниями свидетельницы…
— Фантазерки, женщины, которая потом призналась, что она выдумала всю эту историю.
— Зачем бы она это делала? — Харрис повысил голос, он уже выходил из себя. — Это давление, которое вы оказали на нее, это ваши либеральные медиа, которые донимали ее год за годом, пока она не сказала вам, что солгала. Просто для того, чтобы вы оставили ее в покое!
Харрис впервые разозлился. Он то скрещивал ноги, то возвращал их в прежнее положение. Наконец сел прямее.
— Она связалась с нами, несчастная, страдавшая от комплекса вины. Сказала, что была в полиции, в суде, она собиралась отказаться от того, что говорила, но ее никто не захотел слушать!
