— «Соболь», это Ломоносов, — оживился передатчик, отгоняя тяжёлые думы. — Почему сменили вектор и скорость торможения?
— А что, нельзя? — нагло ухмыльнулся Александр.
— Семёнов, ты, что ли? Совсем охренел?
— Не выражайся в эфире, Петрович. Ну, просто подправил слегка траекторию. Подумаешь, сядем на семь минут раньше. Ничего страшного.
— Ага, — со скепсисом заметил оператор. — Вас там таких в космосе тысячи болтаются. И всех посадить надо. И всем побыстрее надо. У нас космодром не резиновый.
— Да не бухти ты. Что, мест совсем нет? Или как всегда половина полос свободна? Ну? Чего молчишь?
— Да что тут скажешь, — вздохнули на Марсе. — Одни там развлекаются, а мне потом нагоняй от начальства. Ох, заменят вас всех когда-нибудь автоматами! На фиг вы там вообще нужны? Давно пора автоматику внедрять.
— Никак нельзя, — не согласился Александр. — Без пилотов не получится. Машина — дура. Случись что, кто принимать решения будет? — Он глянул в поисках поддержки на Павла. — Верно говорю?
— Не знаю, — тихо ответил марсобойщик. — Может, оно и лучше было бы без пилотов?
Он поднялся и под недоумённым взглядом Александра покинул рубку. Настроение было прескверное.
***
Ломоносов — небольшой научный городок с одним из самых удобных космодромов в Северном полушарии Марса. Отсюда расползались линии дорог к городам и посёлкам. Отсюда уходили экспедиции к Полюсу. И отсюда же улетали на Землю стремительные корабли.
Зимний марсианский вечер, горят огни прожекторов. Сияет огромное здание космопорта, с которым соединялись стыковыми коридорами пассажирские лайнеры. Грузовым кораблям отведено место на задворках бескрайнего идеально плоского поля рядом с ангарами и складскими помещениями. За полукруглыми крышами уже видны плавные очертания эстакад, озаряемые редкими огнями машин.
Павел стоял под днищем корабля и временами поглядывал на выбиравшихся пассажиров. Их было немного, и все двигались сонно, вяло, немного неуклюже. Последствия не только анабиоза, но и низкой гравитации. Они озирались, не вполне понимая, где и в каком времени находятся. Конечно, две недели сна — немалая нагрузка для мозга. А если бы летели год назад, когда Марс находился по другую сторону Солнца, полёт бы занял три месяца. Те ещё ощущения после пробуждения!
Впрочем, все космические трудности позади. Долетели нормально, аварий избежали, груз довезли в целости. Аварии, кстати, случаются не так уж часто — всего один-два раза в год. Реже, чем на Земле.
