Офицер кивнул и исчез. Солдат притворил за ним дверь.
— Это мой кошмар, — устало вздохнул герцог. — Ужас. Испытание. — Он вдруг смерил взглядом замершего у двери солдата, будто видел его впервые, и спросил: — Сколько тебе?
— Семнадцать, лорд, — последовал мгновенный ответ.
— И с какой стати я держу тебя рядом с собой?..
— Я повар, — неуверенно напомнил юноша.
— Ах, да. Хм, повар с такой-то рожей. — Айзенк отвернулся, ища взглядом стул. — Так вот, солдат, ты ничего не знаешь! — Он уселся, сложив руки на груди и глядя в пол. Нахмурил лоб, отдавшись во власть воспоминаний. — Ты ещё совсем сопляк. Не обижайся, я когда-то был таким же. Мне ещё и десяти не было, когда эльфы подняли своё знаменитое восстание. Сиорика всегда была нашей. Люди приютили эльфов, дали им дома, пищу, право жить на этой земле. А они подняли людей на мечи! Всех! Даже детей. Лилась кровь. И это был конец всем нашим мечтам и планам. Что могло нас ждать впереди? Как мы могли смотреть друг другу в глаза? Я помню бесконечную колонну людей, медленно плетущуюся к границе Астии. И я шёл среди них. Эльфийские всадники временами подъезжали к людям и забирали кого-то. Тех людей уже никто никогда не видел. Это было давно, и как тут разобрать, где добро, а где зло?..
Герцог снова поднялся, бессильно оглядываясь по сторонам.
— Эти стены, — тихо произнёс он, — сводят меня с ума. Я не был здесь больше сорока лет. Город сильно изменился, но я всё ещё способен узнать эти улицы. Они давят на меня, надвигаются, сжимают в тисках мой разум. Ещё недавно тут шёл дождь, и в лужах отражаются огни костров. Мой кошмар!
В дверь снова постучали. Уже другой офицер вбежал в комнату, весь взмыленный и запыхавшийся.
— Что там у этого придурка Говарда? — недовольно пробурчал герцог.
— Лорд Говард убит! — ошарашил вестью офицер. — Ламберт едва удерживает набережную.
— Пусть отходит. Пора Финку вступить в дело. Командование на нём, он знает, что делать.
Офицер кивнул и скрылся за дверью. Айзенк несколько раз прошёлся по комнате и внезапно остановился над девочкой, безмолвно сидевшей на полу. На её щеке отчётливо была видна тёмная полоса крови. «Это твоя кровь» — сказал ей этой ночью герцог, проведя рукой по щеке. До сих пор эти слова звучали в её голове, сплетаясь в непроницаемую клетку из страхов и кошмаров, в которой оказался заточён невинный детский разум.
— Подойди-ка, — велел герцог солдату. Тот послушался и, оказавшись рядом, услышал безумный шёпот Айзенка: — Правда, красивая?..
