Разумеется, сосиска тотчас же оказалась во рту Коли. Как только ему напомнили, что кашу есть категорически запрещается, он отправил очередную ложку в рот. Да так увлёкся, что не заметил, как каша полезла у него обратно, оставлял на полу замысловатые следы.
***
Самсон, пожирающий тигра! Давид, отпинчивающий Голиафа! Геракл, душу змеям раздирающий! Все эти монументальные образы, скажу вам без обидняков, ничто по сравнению с картиной: ПАПА, ВЕШАЮЩИЙ ЛЮСТРУ.
Никогда в жизни не делал папа такого, и вот опять! Судьба (в лице мамы) заставила. Люстра попалась не простая, а восьмирожковая. И проводов в ней видимо-невидимо, и все, что характерно, разноцветные. Пока разобрались, как их развести, чтобы люстра включалась от двухклавишного выключателя, СТЕМНЕЛО. А света-то нет, отключили! Боязно, смутно, темно, но надо. И вот мама с папой отчаянно суют последние проводки в клеммы. Как мудро замечает в таких случаях баба Нина «пищит, но лезет». Остался завершающий этап: привинтить два шурупчика, на которых будет держаться планка люстры. Проблема в том, что дырочки маленькие, а руки влажные от страха короткого замыкания. И вот картина. Смеркается. Посреди комнаты, на столе стоят трое (мама, папа, Рома) и сосредоточенно сопят. У папы на голове люстра, ибо держать её руками не представляется никакой физической возможности. Восемь рожков обрамляют голову папы, как рога волшебного оленя майя. Папа вот уже полчаса реально понимает тех мужиков, которые держат небо, то есть атлантов. Один шуруп уже попал, а вот второй никак не даётся. Откуда-то снизу из темноты выползают какие-то две тени, жалобно пищат и вдруг одна тень говорит человеческим голосом:
— Мама, мы есть хотим!
Мама не отвечает. Она вставляет шурупчик, и — о, чудо! Попала! Папа недоверчиво снимает люстру с головы. Не падает. Висит. Тихая радость. Но её омрачает одно обстоятельство:
— А вдруг мы неправильно соединили проводки? И как только включим электричество, произойдёт короткое замыкание? Может, мы не будем включать?
Мама готова жить в темноте, но спокойно.
— Нет, — сказал папа и, понурив голову, пошёл на лестничную площадку, включать рубильник. Он, как и мама, не уверен в успехе, но зато более решителен. Рубильник включен. И сразу же в квартире 51 раздаются смех, гам, аплодисменты. Люстра зажглась всеми цветами своих восьми рожков. Примерно пять минут все члены семьи Никитиных, только что вышедшие из сумрака, пребывают в эйфории, которую не смог бы им подарить любой электрик в мире.
