— Не хочу, — соглашаюсь с ним.
— Ну вот видите! Мы многого можем добиться с нашими знаниями — да хотя бы банальные для нас даты из учебников истории! А знание, какие из предприятий будут на коне годы и десятилетия спустя? Согласитесь, нелепо работать за гроши, имея в багаже такое. Видеть, как возможности уплывают… да застрелиться лучше!
— Начальный капитал, — озвучиваю невысказанное.
— Да! — Чуточку показательно радуется компаньон, — а как его раздобыть, не суть важно. Можно продать инженерную идею, но знаете…
— Не стоит.
— Точно. Сперва пробиться к важному человеку, потом доказать что идея стоящая, да получить свои деньги… И так-то рискованно, а с учётом наших сомнительных документов и ещё более сомнительных легенд и пытаться не стоит. А вот афера… риска для нас даже меньше получается, чем при продаже изобретений. И шанс получить деньги куда как выше. План у меня есть, но без вашего знания немецкого никуда.
— Процент? — Старательно изображаю юнца, возомнившего себя матёрым авантюристом.
— Всем поровну, — решительно отрубает Аркадий Валерьевич, махнув для убедительности рукой, — даже Максу! Потому уже можем разбежаться и действовать самостоятельно, но пока нужно держаться вместе и избегать обид и разногласий.
Вместо ответа протягиваю руку и компаньон крепко её жмёт. Два лжеца, даже не думающих держать Слово…
— Суть аферы проста: притвориться некими эмиссарами. В среде эмигрировавших белогвардейцев группировок великое множество, и собачатся они меж собой с превеликим энтузиазмом. Одно только РомановЪ-Шоу начавшееся едва ли не сразу после революции, чего стоит.
— Самый одиозный, это конечно Царь Кирюха чего стоит — двоюродный брат Николая Второго, объявивший себя Императором Всероссийским. Этакий Жириновский от Романовых, не имеющий никаких прав на престол…
— … там вообще интересно, — увлечённо рассказывал Аркадий Валерьевич своим тенорком, срываясь время от времени едва ли не на фальцет, — родился от не православной матери — та вообще в православие перешла только в девятьсот восьмом году.
— Серьёзный косяк? — Поинтересовался Максим, повернувшись набок и подпирая голову рукой, — Я смотрю, они до Революции на тему православия серьёзно сдвинуты были.
— Косяк, — подтвердил Валерьевич, блеснув очками, — и достаточно крупный. Потом сам Царь Кирюха женился мало того, что на не православной, так ещё и на брак ни Церковь, ни сам Николай разрешения не дали. Лютеранка, двоюродная сестра, да и ещё и разведённая. Права престолонаследия, даже гипотетические, у Кирилла отобрали, даже дети его всего-навсего дворяне Романовы, а не князья, представляете? Не князья даже!
