У нее же других контактов не было, поэтому он и засел у нее в голове.
– Я готова, – объявила она, – абсолютно готова.
– Великолепно, – сказал он, – пойдем.
Брать Даниэль на прогулку означало подвергать себя определенным пыткам, но Джошуа решил наказать себя. Он не переставал думать об их недавнем поцелуе и о том, что было в ее комнате тем вечером. Он погрузился в работу, стараясь избегать ее, но все равно просыпался в поту возбужденный и мечтал о… ее губах, ее языке, ее запахе.
Обычно вне дома его разум прояснялся. Верховая езда была для него чем-то вроде терапии. Так бывало всегда. Но не сегодня. Сегодня он был одержим. Джошуа любовался Даниэль, ехавшей впереди него, и ее движения заставляли его представлять, как бы это выглядело, если бы она скакала верхом на нем, а не на его лошади.
Ему трудно было понять свою одержимость ею. Даниэль не была изысканной женщиной. Во многом она напоминала ему девушку, с которой он встречался, когда был никчемным подростком, посвящавшим все свободное время выпивке и наркотикам. И предпочитавшим девушек из своего родного города, хотевших того же, что и он.
Одна проблема заключалась в том, что Даниэль не хотела случайных связей. Они ее не забавляли. А ему больше нечего было предложить. Другая же – в том, что чувства, которые он к ней испытывал, не были обыденными. Иначе он не был бы так одержим.
За те несколько недель, что Даниэль жила у него, она немного поправилась, и теперь в ее фигуре худоба уступила место изяществу, которое дополняли прямые и тонкие плечи, говорившие о ее силе и хрупкости. Но больше всего его привлекал в ней не дерзкий изгиб ее груди, не женственные бедра, а упрямо вздернутый подбородок. В ней было что-то несокрушимое. Он опасался, что если какой-нибудь мужчина обнаружит ее слабое место, то она не просто сломается – она погибнет.
Джошуа тряхнул головой и, чтобы отвлечься, стал любоваться пейзажем.
– У меня получается?
Он не мог проигнорировать ее вопрос и снова поймал себя на том, что любуется ее попкой.
– Ты до сих пор не упала, – ответил он чуть резче необходимого.
Даниэль фыркнула и оглянулась.
– До сих пор? Я не собираюсь падать, Джошуа Грейсон. Ничто не выбьет меня из седла.
– Сказала девушка, которая дрожала, когда я помогал ей садиться на лошадь.
Она удивила его, подняв одну руку и помахав ему.
– Ну, я начинаю осваиваться.
– Настоящая ковбойша, – сказал он.
Внезапно ему захотелось, чтобы это было правдой. Странно, но он всем сердцем желал, чтобы у нее была эта отдушина, эта свобода. Нечто большее, чем маленькая квартирка, чем борьба за существование.
