Изба старосты, как и положено, попросторнее, чем у Глары — большие окна, посередине комнаты большой дубовый стол. Сам староста — дородный мужчина среднего возраста с темно-рыжей бородой сидит за столом и с важным видом перекладывает какие-то бумаги. Точно перекладывает, а не читает — явно работая на публику в лице меня, придавая себе значительности. Вежливо здороваюсь и изображаю полупоклон. Староста тоже слегка привстает на стуле и изображает какой-то сидячий полупоклон, впрочем, не очень старательно.
— Присаживайтесь, уважаемый чужеземец, — он указывает на стул напротив себя, — что привело тебя к нам и куда путь держишь?
— Благодарствую, господин староста, — присаживаюсь на стул. — Вот принес лекарство для дочери селянки вашей — Глары.
Староста понимающе и сочувственно кивает, однако повышение репутации за квест уже происходило, нового ждать пока не приходится. Разговариваем со старостой еще минут пять обо всем — погоде, разных житейских делах, видах на урожай брюквы.
Тьфу, ты! Брюквы! Ну, почему крестьяне в Игре выращивают не кукурузу или томаты, а вот эту непонятную брюкву? Я в реале никогда этого овоща и не видел. Или это корнеплод? Тем не менее, брюкве тоже уделяем внимание, и, наконец, я спрашиваю — нет ли для меня какого-нибудь задания.
Староста мне предлагает заняться истреблением лесных мышей, которые повадились бегать из леса на огороды местных жителей и грызть ту самую брюкву. Однако приходится отказаться. Никаких лесных жителей я изводить не хочу, даже мышей. Друг леса я или кто? Репутация с фракциями леса и богиней Деоной наверняка упадет. С надеждой спрашиваю, не надо ли чего в город отнести, однако староста огорченно разводит руками. В общем, из дома старосты тоже выхожу несолоно хлебавши.
Совсем уже отчаявшись получить какое-нибудь приемлемое задание, решаю отправиться в город, и уже было направляю свои стопы в его сторону, как меня окликает еще одна селянка. Молодая, с длинными темными волосами, едва прикрытыми косынкой, беленькой блузке, которую она смущенно теребит, и длинной юбке.
— Помоги, мил человек, — обращается она ко мне, — быка своего никак обратно в стойло загнать не могу. Забрел он в лес, поел там травы-свирепки, теперь не хочет домой идти, кидается на меня. А муж в городе на промысле сейчас, не справиться мне самой.
Задание кажется мне интересным, да и необычным — не слышал еще про такие, быка-наркомана в стойло загонять. Да и муж в городе, может потом письмо ему отнесу.
