Разорвав соединение, она убрала телефон в сумочку. Она не знает, как с ним заговорить, или ему это только кажется?
– Тебе нужно дать показания? – спросил он, чтобы нарушить напряженное молчание.
Сняв сумочку с плеча, она положила ее на стойку из серого гранита и, облизав губы, настороженно посмотрела на Дэймона.
– У меня была амнезия, но я вспомнила больше, чем утверждала, когда появилась здесь позавчера.
Дэймон напрягся. Он не ожидал такого. Два дня назад он был уверен, что она пришла только для того, чтобы потребовать развод.
– Зачем ты это сделала? Зачем ты лгала мне, будто совсем не помнишь того, что между нами было.
Все же он по-прежнему отказывался верить в то, что Кэролайн с самого начала была сообщницей своего отца, который хотел прибрать к рукам «Транспарент».
– Мне нужно было узнать, почему ты не заявил в полицию о моем исчезновении. – В ее взгляде была боль. – Это у меня в голове не укладывалось. Кроме того, мой отец сказал мне…
– Твой отец?
Внутри у Дэймона все оборвалось. Его худшие опасения подтвердились. Похоже, она все это время общалась со Стефаном Деграффом.
– Да. Это он нашел меня в Мексике. Это он отвел меня к специалисту, чтобы вылечить мою амнезию.
– Когда? – Дэймон тут же пожалел о своем резком тоне, хотя чувствовал себя так, словно у него из груди вырвали сердце. Чтобы успокоиться, он сделал глубокий вдох, после чего произнес: – Как долго вы с твоим отцом водили меня за нос, Кэролайн? Два дня? Или с самого начала?
Кэролайн на мгновение закрыла глаза и подумала о своем сыне. Ради Лукаса она непременно должна выяснить, любил ли Дэймон ее когда-либо по-настоящему. Образы с фотографий, сделанных во время их медового месяца, явились к ней во сне прошлой ночью и заронили в ее сердце надежду на то, что они с Дэймоном снова смогут обрести счастье.
Но это может произойти только в том случае, если их отношения не были фальшивыми с самого начала.
Ей хотелось, чтобы Дэймон ее любил, но, открыв глаза, она поймала его ледяной взгляд и усомнилась в том, что это возможно.
Сейчас они стояли напротив друг друга. Их разделяла лишь кухонная стойка.
– Мой отец даже не знает, что я сюда приехала, – ответила она, собрав остатки самообладания. – Я с трудом пыталась вспомнить, что происходило со мной в течение последнего года, и у меня есть причина полагать, что отец мешал, а не помогал мне справиться с амнезией.
Дэймон слегка запрокинул голову.
– То есть ты этого не отрицаешь? Ты побежала к своему отцу, когда бросила меня?
