- Есть способ, Вовка, - хмыкнул Сюзев. - Стань Героем Советского Союза и познакомишься.
- А и стану.
- А стань!
- Стану! Забьемся на саечку? Если стану Героем - я тебе саечку. А если не стану...
- Я тебе!
- Неа! Волков тебе! Га! Словил?
- Эй, ребята! - окликнул веселых спорщиков Волков.
Мимо собора Василия Блаженного к Спасским воротам подъехали сразу четыре автобуса, из которых начали выгружаться курсанты и командиры.
- О! Смотри! Комиссары будущего! - не удержался Островко. - Э! Пехота! Ты куда?
Построением военно-политических курсантов занимался высокий худой старший политрук. Командовал он негромко, но четко. За три шага до него Волков, как и полагается, вытянулся в струнку, приложил правую руку к пилотке и, тем самым "гусиным шагом", впечатал три удара в брусчатку:
- Товарищ старший политрук, разрешите обратиться!
Тот удивленно обернулся:
- Вам чего, лейтенант!
- Товарищ старший политрук! Разрешите вопрос?
- Ну? Только быстро.
- Вы в Кремль идете?
- А тебе чего?
- Разрешите с вами!
- Что? - изумился старший политрук. - Совсем обалдел? Ты кто такой?
- Понимаете, я из Одессы, вот проездом в ЗапОВО. Очень хочется на Кремль посмотреть.
- Смотри, чего уж. Вот он стоит.
- Мне б внутри побывать... Я никогда там не бывал, товарищ старший политрук.
- Вольно, это во-первых. А во-вторых... Куда, говоришь, едешь?
- В Западный Особый. Из Одессы я, товарищ старший политрук.
- Одессит, значит... Кругом! Шагом марш! Одессит...
Волков, вздохнув, развернулся и пошел к товарищам. Проходя мимо ухмыляющихся курсантов, он вдруг услышал громкий шепот:
- Леха! Гвоздь!
Он оглянулся, услышав давнее свое прозвище, полученное в далеком детстве. Из строя курсантов ему улыбался...
Батюшки-светы! Гошка-Чума!
- Гошка! Ты?
- Леха!
- Еременко! Разговоры в строю! - рявкнул на Гошку командир.
- Товарищ старший политрук! Мы с товарищем лейтенантом с колонии не виделись!
- Да? Смотри-ка, прямо малина бандитская, а не Красная Армия, - старший политрук подошел к лейтенанту и, на этот раз с любопытством, снова посмотрел на него. - В Харькове, значит, перевоспитывался?
- Так точно, у Антона Семеновича.
- Да уж, велика Россия, а плюнуть не куда. Где работал?
- На "ФЭД"-е, вместе с Гошкой.
- В каком году?
- Тридцать втором.
- Товарищ старший политрук, разрешите он с нами. Ну, где сотня, там и сто один, - взвод одобрительно загудел в поддержку Гошки. Видимо, его и тут уважали. Впрочем, Чуму везде и всегда уважали. Человек был такой.
