После корриды люди разрезают быка на части и едят. Едят не от голода, просто так, для развлечения. В гастрономическом плане убитый бык не представляет особой ценности. Чтобы получить вкусное нежное мясо, быка следовало бы кастрировать. Но они едят. Они едят публично убитого быка для того, чтобы и после смерти врага продемонстрировать свою мужскую сущность. На тарелке кусок убитого быка очень похож на кусок убитой коровы. На тарелке быка совсем не жалко. Как и корову.
Я наблюдаю. Я собираю мир по кусочкам. Мне плевать на их копья и ножи. Мне плевать, что их больше. Я не выбирал. Я на самом деле хотел жить как человек. Я хотел жить среди людей и умереть по-человечески. Даже если быком. Даже быком я не хотел бы умирать на арене. Даже быком я хотел бы умереть в схватке с равным мне по силе. Пусть режут на куски. Пусть пляшут вокруг меня нарядные обезьяны в великолепных костюмах. Пусть. Они же не могут и никогда не смогут по-другому. Они же люди.
Это не настоящий бой. Сценарий расписан по главам. Столы расставлены, меня съедят. Но я постараюсь. Я буду очень стараться. Если мне повезет, если мне крупно повезет, я задену рогом одного из них. Я убью его. Я не хочу ничьей смерти, но если они так хотят – что ж. Если им очень сильно хочется видеть кровь, пусть это будет не только моя кровь. Пусть он умрет вместе со мной. Он выбирал профессию в отличие от меня. У меня получится. Я надеюсь.
Я – хороший бык.
«Маленькие коробочки» США – вереница небольших, похожих друг на друга домов в пригороде, где живут похожие друг на друга люди. Американский ответ расизму. За всю свою жизнь я не накопил столько букв и смыслов, чтобы рассказать об этом. Расизм рассматривают как способ разделения людей и причину вражды к представителям иной расы. «Коробочки» же разделяют людей своими стенами, помещая их в ячейки, лишенные какой-либо оригинальности. Лишь очень немногие разглядят в них красоту расового многообразия – красоту притягивающую, красоту пугающую, красоту, заставляющую посмотреть на себя и на людей вокруг, не отрицая неизбежного факта различий в цвете кожи, разницы по месту рождения и полученному образованию.
Я – латиноамериканец. У меня латиноамериканский вид. В этом нет ничего плохого, как нет и ничего хорошего. Тем более в этом нет ничего хорошего, когда ты узнаешь, что мелкие завитки твоей прически выдают в тебе еще и негритянское происхождение.
Я – жгучая смесь рас, представитель сотен наций и народов. Я родился нерусским, а родиться нерусским – это не то же самое, что родиться русским. И никто меня не поймет, когда я скажу, что родился нерусским, кроме русских. Или нерусских. Мне можно. Мне можно рассказывать о русских и нерусских. Мне можно. Я русский. Или нерусский. Это не имеет значения.
