Я поблагодарил трактирщика за сведения, допил прохладный квас и пошёл искать барда.
Сравнительно молодой полуэльф жил на отшибе, в местных трущобах, по которым гуляли самые разнообразные болезни, в старом, покосившемся доме, напомнившим мне о Торвиле Камнеглазе, гноме-зачарователе, который помог мне сделать амулет, висевший у меня на груди.
Полуэльф был худ, черноволос и болезненно бледен. Услышав о цели моего прибытия, он пропустил меня в дом, где было грязно, пыльно и не прибрано, и пожелал ознакомиться с предметом торга. Я с сомнением осмотрелся, и полуэльф верно истолковал мои косые взгляды.
— Я найду продавцов, которых заинтересуют инструменты. Себе я возьму двадцать процентов прибыли, если позволите.
Голос у него был хриплым, он то и дело срывался на кашель, что не удивительно, учитывая в каких условиях он жил. Стоит ли мне сейчас жадничать? В принципе, я продаю всю эту груду не для того, чтобы навариться, а потому что мне надоело её таскать. Если же при этом кому-то ещё станет лучше… То пусть. Парню явно стоит сменить место жительства и показаться врачу, а это стоит денег.
Я согласился и принялся выкладывать инструменты один за другим. С каждой новой извлечённой вещью глаза полуэльфа разгорались всё ярче и ярче, пока он не увидел какую-то струнную бандуру, в которую вцепился обеими руками.
— Если позволите, эту я не стану продавать и даже возмещу Вам деньги за неё.
— Не стоит, — ответил я. — Пользуйся на здоровье. Кстати, не забудь показаться врачевателю, уж больно жуткий у тебя кашель.
— Всенепременно, господин! — с улыбкой заверил меня бард и тут же зашёлся кашлем. — Встретимся через неделю. Думаю, этого времени мне хватит, чтобы обо всём договориться.
— Вот и чудно. Тогда до встречи, — ответил я и ушёл.
По пути обратно я зашёл на местный рынок и обошёл лавки нескольких зачарователей, потратив все деньги, полученные мною от настоятеля. Да ещё и погода начала портиться, что не прибавило настроения.
Возвращаясь в гостиницу, во мне нарастала тревога и неуверенность. Надо было отправляться по метке Сантароса, но сперва подготовиться к этому и объявить девушкам, что я пойду один. Представляя, сколько негодования и споров вызовет моё заявление, я пытался придумать более-менее правдоподобную причину, почему им не следует меня сопровождать, но вот уже передо мной дверь в комнату, а так ни одной дельной мысли в голову мне не пришло.
Я собрался с духом и вошёл, как ни в чём не бывало.
