— Три сотни за паёк. Золотом.
— Это за что такие деньги?! — непроизвольно я повысил голос от возмущения.
— Я бы с таких, как вы, и больше драл, да староста не позволяет.
— С таких, как мы?..
— С чужаков. Одна, вон, вообще нелюдь какая-то, а вдруг она скотину поморет? Али ты колдун какой окажешься, раз якшаешься с такими, да с зенками нечеловечьими, а?
— Послушайте, нам не нужны проблемы, мы просто хотим отдохнуть, купить припасы и наутро уйдём своей дорогой…
— Тогда вы пришли не по адресу — вёрстах в четырёхстах есть селение, где таких как вы примут без вопросов. Вот туды и ступайте. А здесь вам не рады.
— Горло промочить, хоть, можно? — я был на грани. Уже даже готов был взорваться, но дальнейшие действия трактирщика вынудили только стравить гнев и злость с медленным тихим выдохом. Он поставил передо мной стопку и налил в неё воды.
— Вот. На твою глотку хватит, — сказал он. И когда я осушил этот глоток, добавил: — С тебя серебряный.
Я покачал головой, поставил стопку на стойку и извлёк плату. Положил монету на стойку и пальцем придвинул её к трактирщику. Тот только не сплюнул на монету, но принял её.
— Кажется, вам дали ясно понять, чтобы вы убирались восвояси! — раздалось от двери. Я обернулся. На пороге стоял огромный, высокий бугай, заросший рыжей бородой до пояса. Он был широкоплеч, и чем-то напомнил мне Гларма — такой же могучий и крепкий. Мощные руки были прикрыты только узкими браслетами из тёмного металла. Одет он был в кожаные штаны, сапоги и безрукавку, сшитую из звериных шкур. — Или надо повторить, да наподдать, чтоб до вас дошло?
Он направился в мою сторону. Я бросил взгляды по сторонам. Местные, сидевшие возле входа, взялись за топоры да ножи и начали медленно подниматься. Типы в плащах всё так же наблюдали из своего угла, а картёжники продолжали играть, громко споря друг с другом и периодически подзывая подавальщиц с выпивкой. Казалось, им вообще нет никакого дела до чего-либо, кроме своей игры.
Дзинсая положила руки на оружие и вся подобралась. Амалия растерянно озиралась по сторонам и, казалось, вообще не понимала, что происходит. Или что вот-вот произойдёт.
«Никого не убивать! Максимум оглушать. У нас и так проблемы с местными, не надо их усугублять» — скомандовал я обеим своим барышням и отвернулся к стойке. Трактирщик убрал кружку и тряпку и ждал дальнейшего развития событий. Шаги здоровяка гулко стучали по доскам пола, всё ближе и ближе. А я катал в пальцах стопку, крутил её то так, то этак. Хорошая стопка. Ухватистая.
