Павла Кирьянова растила и воспитывала сестра, участница гражданской войны, награжденная за боевые заслуги грамотой Первой Конной армии. Павел пришел на завод из школы ФЗУ. Работая в цехе, окончил курсы мастеров социалистического труда. Изучив снайперское дело, возглавил стрелковый кружок. Занятия имели один, правда, недостаток — никогда не завершались вовремя, потому что молодежь любила своего инструктора и забрасывала его вопросами.
Когда началась война с белофиннами, Кирьянов ушел добровольцем в комсомольский лыжный батальон. Вернувшись, стал командиром вневойскового взвода. С первых дней Отечественной войны записался добровольцем в отряд истребителей танков.
Женя Полтавская не прошла через рабочий коллектив. На нее огромное влияние оказали отец и мать, старые большевики. Женя появилась в военкомате в первый день войны, 22 июня. Ей с трудом доказали, что работа на строительстве оборонительных рубежей тот же фронт, и она отправилась сооружать линию обороны. Когда над Москвой нависли грозовые тучи, Женя ушла с отрядом в тыл врага.
Все восемь были счастливы и целеустремленны, потому что знали, ради чего идут на войну…
С большим трудом двигались мы в морозный декабрьский день по Волоколамскому шоссе. Скорость, и без того черепашья, потом совсем угасла. Дорога, придорожное пространство были сплошь изрыты воронками. Снег в местах взрывов густо перемешан с землей, покрыт копотью. По такой дороге не поскачешь — чуть продвинулся, и снова остановка.
На многие километры в сторону Волоколамска тянулась картина сурового возмездия гитлеровцам за их злодеяния. Трупы и трупы в немецких шинелях — и на полях, и возле лесных опушек, и вдоль дорог. Искореженные орудия: гаубицы с сорванным щитом; тяжелое орудие, опрокинутое могучим ударом вверх колесами; бронебойное орудие, присевшее на одно колесо. Сожженные грузовики. Обессиленные танки с порванными гусеницами и черными глазницами смотровых щелей. На поворотах, разъездах, около населенных пунктов — сбитые со столбов ударами прикладов указатели с названиями на немецком языке, написанными черной краской…
Мы вернулись в Москву и прежде всего разыскали родителей героев, замученных фашистами в Волоколамске. Их пригласили в ЦК ВЛКСМ. Очень тяжелой была эта встреча.
Все уселись за длинным столом. Принесли чай; пока шла беседа, никто к нему не притронулся.
На фронте погибало много людей. В каждой семье было свое горе. С годами боль о погибшем не уходит, она только становится глуше. Надо обладать мужеством родителей, чтобы встретить известие о смерти сына или дочери не согнувшись.
