Она подбежала к жеребцу, стянула варежки и запустила дрожащие пальцы в его гриву.
– Этот конь пришел в лагерь, – медленно сказала Катя.
– Да, – кивнула Вася, поглаживая Соловья по шее. – Наша хитрость ради вашей свободы.
Ее руки стали немного согреваться в гриве.
Крошка Аннушка едва доставала до колена Соловья. Она резко покачнулась вперед, и Катя попыталась поймать ее.
– Волшебный конь серебристо-золотой, – заявила неожиданно она, уперев руки в боки. Девочка оглядела Соловья с головы до ног. – Этот не волшебный.
– Да? – тихо спросила Вася.
– Да, – стояла на своем Аннушка. Но она протянула свою маленькую дрожащую ручку.
– Аннушка! – охнула Катя. – Он же тебя…
Соловей наклонил голову и дружелюбно поднял уши.
Аннушка испуганно отпрянула. Голова Соловья была почти с нее размером. Но жеребец не двигался, и девочка робко погладила его по бархатному носу.
– Смотри, Катя, – прошептала она. – Я ему нравлюсь. Хотя он и не волшебный конь.
Вася присела рядом с девочкой.
– В сказке о Василисе Прекрасной есть волшебный вороной конь, хранитель ночи, который служит Бабе-яге, – сказала она. – Может, и мой конь волшебный. Хочешь покататься на нем?
Аннушка не ответила, но остальные девочки осмелели и вышли на лунный свет. Вася нашла седло и седельные сумы и начала собирать Соловья.
Внезапно они услышали шаги другого существа – двуногого. Существо было не одно: послышался стук лошадиных копыт. Волосы на затылке Васи встали дыбом. Было очень темно, лишь луна немного освещала лес. «Поторопись, Вася», – сказал Соловей.
Вася поспешно повесила на жеребца сумы. Девочки жались к Соловью, словно могли спрятаться в его тени. Вася надела седло. Крики мужчин раздавались все ближе.
На миг горло Васи сдавила паника. Она вспомнила свое последнее отчаянное бегство. Дрожащими руками она усадила двух младших девочек на спину Соловья. Голоса приближались. Она запрыгнула на жеребца позади девочек и протянула руку Кате.
– Садись за мной, – прошептала Вася. – Скорее! И держись крепче.
Катя ухватилась за протянутую руку и вскарабкалась на Соловья. Она лежала на животе на его крупе, когда предводитель разбойников показался среди деревьев на высокой неоседланной кобылице. Его лицо было серым от лунного света.
В других обстоятельствах Вася бы рассмеялась от его потрясенного и взбешенного вида.
Татарин с кривым мечом в руке погнал кобылицу вперед. Он разгневанно оскалился и закричал. Ему ответили голоса неподалеку. Меч блеснул в лунном свете.
