– Конечно, нет, – раздраженно ответила девушка. – Я просто очень замерзла…
– Очень хорошо, значит, не умрешь, – ответил Морозко так, словно это было очевидно. Но Васе снова показалось, что его лицо немного смягчилось.
– Как… – начала она, но осеклась, увидев, что сапфир засиял. Голубой свет зловеще замерцал на лице Морозко и вызвал жуткое воспоминание: камень горел холодом, к Васе ползла хохочущая тень. Вася отпрянула.
Морозко обнял ее крепче.
– Тише, Вася.
Его голос успокоил ее. Она никогда не слышала от него такой нежности.
– Тише, – повторил Морозко. – Я не причиню тебе вреда.
Он словно обещал. Вася посмотрела на него широко распахнутыми глазами, дрожа, и забыла о своем страхе. Сапфир начал излучать тепло – мучительное, живое тепло, и в тот миг она поняла, как сильно замерзла. Камень горел все жарче, и Вася пришлось прикусить губу, чтобы сдержать крик. Затем она резко выдохнула, и по ребрам побежал зловонный пот. Лихорадка прошла.
Морозко опустил ожерелье на ее грязную рубаху и лег с Васей на припорошенную снегом землю. Холод зимней ночи окутывал его тело, но кожа оставалась теплой. Он накрыл себя и Васю своим голубым плащом. Мех защекотал нос Васи, и она чихнула.
Ожерелье излучало тепло, которое начало обволакивать ее тело. По лицу бежал пот. В тишине Морозко поднял ее левую руку, затем правую, обводя палец за пальцем. В руках Васи вспыхнула боль, но приятная, пробивающая онемение. Покалывающие руки понемногу оживали.
– Не шевелись, – сказал Морозко, поймав ее ладони. – Тише. Тише.
Другой рукой он рисовал линии на ее носу, ушах, щеках и губах, вызывая огненную боль. Вася дрожала, но держалась. Морозко исцелял ее обморожение.
Наконец, его рука замерла. Он обнял девушку, и холодный ветер успокоил горящую кожу.
– Спи, Вася, – прошептал Морозко. – Спи. На сегодня хватит.
– Там были мужчины, – пробормотала Вася. – Они хотели…
– Здесь тебя никто не найдет, – перебил ее Морозко. – Не веришь мне?
– Верю, – вдохнула Вася. Она была на пороге сна, в тепле – и безопасности. – Это ты наслал бурю?
На его лице мелькнула тень улыбки, однако она не видела.
– Может быть. Спи.
Ее глаза закрылись, и она не слышала, как он сказал, словно самому себе:
– И забудь. Забудь. Так будет лучше.
* * *
Вася проснулась ясным утром – холодный аромат хвои, горячий запах костра и солнечные зайчики в корнях ели. Она была укутана в свой плащ и спальный мешок. Рядом с ней трещало и плясало пламя. Вася долго лежала, наслаждаясь непривычным чувством безопасности. Ей было тепло – пожалуй, впервые за многие недели, а суставы и горло перестали болеть.
