Соловей мчался весь вечер, гораздо дольше, чем было по силам любому обычному коню. Вася даже не смотрела на него: страх с силой сжимал ее горло. Последние лиловые мазки на небе погасли, и на нетронутый снег пролился звездный свет. Жеребец по-прежнему мчался, уверенный, как ночная птица.
Они остановились, когда холодная волчья луна поднялась над верхушками черных деревьев. Вася дрожала так сильно, что с трудом держалась в седле. Наконец, Соловей замер, тяжело дыша. Вася соскользнула на землю, сняла седло, развязала свой плащ и бросила его на дымящиеся бока Соловья. Холодный ночной воздух проник под ее кафтан на овечьей шерсти и пробрался под мокрую рубаху.
– Иди, – велела Вася жеребцу. – Не вздумай стоять. Не засни на снегу. Мне нужно согреть воду.
Голова Соловья упала. Она шлепнула его рукой, которую едва чувствовала.
– Иди, я сказала! – рявкнула она. Страх и усталость придавала ей ярости.
Конь с трудом пошел, чтобы избежать судорог.
Вася дрожала, тело почти не слушалось ее. Луна немного замешкалась в небе, словно попрошайка на пороге, но уже опускалась. В тишине был слышен лишь скрип деревьев на морозе. Руки Васи окоченели, она не чувствовала кончиков пальцев. Стиснув зубы, она собрала хворост и достала кремень. Один удар, второй, судорога в руках. Она уронила один из камней в снег и с трудом согнула пальцы, чтобы поднять его.
Пламя вспыхнуло и тут же погасло.
Вася до крови искусала губы, но не чувствовала боли. Слезы застыли на ее лице, но она и их не ощущала. Еще раз. Ударить кремнем. Выждать. Аккуратно подуть на пламя онемевшими губами. На этот раз хворост разгорелся, и в ночи повеяло теплом.
Вася чуть не зарыдала от облегчения. Она внимательно следила за костром и подкидывала веток негнущимися руками. Огонь разгорался. Вскоре на жарком пламени в горшочке таял снег. Вася попила сама и напоила Соловья. Глаза коня заблестели.
Хотя Вася поддерживала огонь и высушила одежду, как могла, хотя она выпила много горячей воды, она все равно не могла согреться. Сон был медленным и чутким. Каждый звук казался ей тихими шагами преследователей. Но в какой-то момент она заснула и открыла глаза на рассвете, так и не согревшись. Соловей навис над ней и принюхивался к утреннему воздуху.
«Кони, – сказал он. – Много коней скачет сюда с сильными всадниками».
У Васи болели все суставы. Она закашлялась и с трудом поднялась. На холодной коже выступил неприятный пот.
– Не может быть, – сказала она, пытаясь храбриться. – Зачем, ну зачем им…
