…Снова гремит тяжёлый удар, снова камни дрожат под натиском тысячетонной водяной массы…
Тётушка Тряпка, едва не унесённая волной, уцепившись за дядюшку Глобуса, снова влезает на камень. Некоторое время она не может выговорить ни слова, потом начинает плакать.
— Пропали! — всхлипывает она. — Как есть пропали! Вокруг океан. Никто теперь не поможет! И зачем мне, горемычной, тропические путешествия понадобились? За всю жизнь не видала пальм да попугаев, и ничего, жила. А тут — на тебе: пришла блажь в голову.
Тряпка снова всхлипывает и неожиданно поворачивается к удручённо молчащему дядюшке Глобусу. Голос её становится злым и скрипучим.
— Это всё вы! — визжит она, пытаясь перекричать шум набежавшей волны. — Это вы меня сюда заманили! Вы про острова из сплошных кораллов рассказывали… Вы шелестом пальм да плеском прибоя прельщали… Любуйтесь! Вон он, прибой ваш «плещется»! Тоже мне географ! Слава богу, что мы хоть на рифе очутились, а ещё б чуть-чуть — и в воду угодили, в открытое море!
— Ви-и-дите ли, — уныло отзывается дядюшка Глобус, — наша классная карта слишком малого масштаба. На ней точно не рассчитаешь. В следующий раз…
— Нет уж!.. Если уцелею, больше никогда в жизни и шагу вместе с вами не сделаю! И вообще, без Мелка… — Тряпка прерывисто вздыхает и, умолкнув, принимается осматривать пространство, лежащее между рифом и песчаным берегом.
— Надо что-то предпринимать! — трогает её за плечо старый географ. — Решайтесь! Прилив только начинается. Ещё есть время.
Тряпка не отвечает. Она не отрываясь смотрит на шевелящуюся возле камня воду. Вода прибывает на глазах.
Дядюшка Глобус подползает к краю рифа и тоже заглядываем вниз. Край рифа обрывается отвесной стеной. На стене покачиваются бурые водоросли. По уступам растут какие-то твёрдые веточки. Между ними шныряют синие, жёлтые, красные рыбки. Острыми зубами они то и дело жадно откусывают кусочки веток, причём ветки крошатся, отламываются и, вместо того чтобы всплыть, камнем идут на дно.
— Почему бы это? — удивляется старый географ.
Но тут рыбки словно по команде исчезают. Дядюшка Глобус вглядывается в зеленоватую воду — никого. И вдруг взгляд его останавливает нечто такое, от чего мурашки бегут по телу. Из трещины в скале на дядюшку Глобуса зорко смотрит большой немигающий жёлтый глаз с чёрным продолговатым зрачком. Кому принадлежит глаз, в первую секунду непонятно. Кажется, что это сама скала разглядывает непрошеных гостей.
