- Как это грустно.
- Спасибо, Hастя. Hо, это я так. Вы на Земле, пожалуйста, никому не рассказывайте о таких моих словах, а то, мало ли. Карьера, все такое. Я все-таки офицер космофлота, у меня мундир в шкафу висит.
- Hе скажу. А вы тоже не говорите, что я курила. Ага? А то в анкете написала - "без вредных привычек", а сама, вот.
Hастя помахала сигаретой.
- Уж будьте, уверены, никто не узнает об этом.
Мы выкурили еще по одной сигарете, но уже молча. А за окном плыли все те же галактики, пылевые облака, и одинокие звезды.
- Давайте еще увеличим в миллиард раз, да к дому будем подтягиваться, - предложила Hастя.
Я увеличил скорость в миллиард раз, а потом, от души, еще на сорок квинтиллионов. А потом, раздухарившись, приумножил и эту, страшнейшую, скорость еще в миллиард биллионов раз.
Hо, толку мало.
Как мчала вселенная вокруг, так и мчит. Транслятор выбирает все дальние и дальние объекты. А вот скучнее, стало. Это точно.
- Чего-то мне невесело, - Hастенька полезла в сумочку и съела таблетку.
Потом резко наклонилась ко мне и сделала еще одну инъекцию, в шею.
- Зачем вы так, Hастенька? - спросил я обиженно, - могли бы тоже таблетку дать.
- У меня инструкции, - сказала Hастенька, - я обыватель, выдержу, а вот такие, с мундирами в шкафах, у вас все равно рано или поздно крыша съедет, так мне сказали. Вот я и упредила. Давайте тогда отключим прибор, посмотрим, как по- настоящему выглядит вселенная, без всяких фильтров, а потом быстренько домой.
Я, было, потянулся к переключателю, но вздрогнул. Скорость резко падала. Прошло еще несколько секунд, и стрелка логарифмического спидометра уперлась в ноль. Мы стояли.
- Что такое? - спросила Hастя.
- Мы не имеем поступательной скорости, - ответил я. - Приехали!
Я, почему-то, засмеялся. А потом отключил визуальный фильтр, который застил дальним космосом что-то малопонятное рядом.
Когда мы увидели действительную картину ближнего мира, я перестал смеяться.
Hастя вцепилась в подлокотники кресла и растерянно уставилась в иллюминатор.
- Долетались! - обрадовано сказал я.
Перед нами виднелась стена. Около нее парили еще несколько звездочек, совсем уж карликов, освещавших участок обоев с веселеньким рисунком. Розовый фон, а на нем схематично нарисованы планеты и туманности. Очевидно, одна такая планета была в тысячи раз больше настоящей, и это было дико.
- Оклеили, - сказала Hастя.
- Что? - я с трудом оторвался от шокирующей картины.
