До самого тупого при жизни мута дошло, что происходит что-то странное. И съешьте мою печень, если эта вторая порция странностей никак не связана с первой — а собственно, с их оживлением.
Лейтенант подумал и полирнул саблю о камушек, очищая режущую кромку от засохшей крови. Сунул саблю в полуножны и полез искать свой кислотный пистолет. Не нашел — и махнул рукой на это дело.
— Что, лейтенант, начинается? — К Марти сквозь озадаченно пялящуюся в небо толпу протолкался полковник Мурко Каген. Младший по званию узнал старшего только по обрывку черного погона на левом плече и по неуставной манере ношения оружия — полковник Каген был левшой, и полагавшийся по чину кривой шамшир носил, соответственно, на правом бедре.
Лицо полковника было вмято в череп страшным ударом палицы или молота, от середины лба к темени шла трещина. Говорил он (на удивление четко) чудом сохранившейся нижней частью лица.
— Что начинается, ваше превосходительство? — уточнил лейтенант.
— А вот мы сейчас и посмотрим. Но, на всякий случай… — Раздавленная голова жутко откашлялась:
— Седьмой идиотский! Что рты раззявили?! Война еще не кончилась! К бою!!!
— Вторая рота! Занять боевые позиции! — дурным голосом поддержал начальство лейтенант. «Какие позиции? — мелькнуло в голове. — С кем воюем?»
— Бойцы! Поротно! Строиться в каре! — дал пояснение мудрый полковник.
— Вторая рота! Делай каре! — И лейтенант присовокупил пару неуставных, но доходчивых выражений для пущей убедительности идиотов.
— Третья рота! В каре!
— Пятая рота! В каре!
— Шестая!..
— Первая!..
Путаное брожение в логе, учеными умами названное броуновским (а идиоты и слов таких не знали), приобрело порядок, цель и смысл. Покойники разбирали оружие (кто какое находил) и строились в защищенные со всех сторон квадратные коробки — первый ряд на одно колено, уткнув в грудь невидимому врагу протазан-копье-кислотный мушкет с примкнутым штыком, второй ряд — во весь рост, занеся над головой секиру-саблю-да и хоть тот же штурмовой протазан, оружие универсальное и весьма эффективное.
Над логом раздалось гортанное боевое мычание нелюдей, и мутантские полчища начали формировать свои боевые построения, в отличие от человеческих квадратов напоминавшие кривые и косые треугольники — «свиньи». Десятки каре и «свиней» замерли вперемешку, ощетинившись стреляющим, режущим, рубящим и ударно-дробящим арсеналом, а сверху опускался тяжелый золотой свет, словно тарелкой с царского стола накрывая поле смерти…
