В дверь коротко постучали. «Да, да, войдите!», — сказал Молдер. Через мгновение в дверном проеме возникла Скалли. Сначала Жутик ее не узнал. Внешность его постоянной партнерши резко изменилась. Волосы поменяли цвет на ослепительно белый и были к тому же закручены мелкими барашками. Ресницы намного увеличились в объеме, а большие голубые глаза скрывались под слегка тонированными очками. Все это создавало образ экстравагантной, загадочной, но отнюдь не лишенной ума женщины.
— Хорошо выглядишь. Просто замечательно.
— Рада, что тебе понравилось. Я принесла то, о чем ты просил. Копии сделаны и занесены в мой компьютер.
Дэйна положила на стол Жутика три толстые тетради с ободранными уголками. Молдер знал, что это и есть те самые рабочие дневники Сникерса, с помощью которых он создал свой прибор управления временем. Дневники являлись необходимым инструментом разработанного плана, а Скалли — весьма значимой фигурой в шахматной партии Молдер против Сникерса. Фокс предложил Дэйне внедриться, подобно Джеймсу Бонду, в Калифорнийское научное общество, чтобы отслеживать создание «Хроноса-2», выявляя агентов иностранных спецслужб, которые могли бы заинтересоваться этой разработкой. Поэтому нужно приложить все усилия, чтобы Скалли как агента ФБР никто не узнал. Правда, остается сам Джек Стоун, который видел Дэйну в прежнем облике. Но будем надеяться, что Стоун был нетрезв, да и полумрак ресторана, безусловно, не способствует хорошей памяти на лица. В самом крайнем случае, Джек — будущий руководитель проекта. Ничего страшного не случится, если даже он узнает специального агента.
Таким образом, Молдер и Скалли возьмут работу КНО под полный контроль. Жутик снаружи, а Дэйна — изнутри.
Остаются простые формальности: подготовить документы для Скалли и переговорить со Стоуном.
Сквер напротив кафе «Мертвый индеец», Вашингтон, округ Колумбия, 4 апреля, 19:00
Вечерело. Моника, одетая в легкий сиреневый плащ, медленно прогуливалась по аллее. Весна в этом году наступила довольно рано, поэтому на деревьях распустились разноцветные, яркие бутоны цветов. Над ними кружились первые апрельские бабочки. Птички весело щебетали в надежде перехватить кусочек нечаянно упавшего гамбургера. Но главный признак весны — проснувшиеся от зимней спячки любовные парочки. То здесь, то там запах духов стремился перебить цветочные ароматы, слышались нежные слова, горячие поцелуи. Сквер жил своей ночной жизнью.
— Моника, подождите.
