— Это действительно та самая мантия, Лили, — сказал он, — я знаю это от отца твоего мужа. Фамильные записи на этот счет хранятся в Поттер-мэноре. Там же можно увидеть и генеалогическое древо Поттеров. Они действительно происходят от Перевеллов. Камень, насколько я помню, достался Слизеринам и их потомкам. Но тут сложнее, прямых наследников не осталось. А вот что касается палочки… Знаешь, а мне самому стало интересно. Пожалуй, я попробую что-нибудь узнать. Это самый страшный для своих владельцев Дар. И он никогда не переходил по наследству.
— А это правда, что такой палочкой мог бы колдовать даже сквиб? — спросил я.
— Да, — подтвердил мистер Блэк, — я тоже об этом слышал. Именно поэтому все так стремились обладать ею. Даже самый посредственный волшебник становился сильным с такой палочкой в руках. Это огромное искушение.
Что было вполне понятно.
Прислушивающаяся к нашему разговору Вальбурга покачала головой.
— Здесь есть еще одна опасность, — сказала она, — такой волшебник начинает ощущать себя непобедимым.
Да уж, посмеялась Смерть над глупыми людьми. Напоминает пресловутый Договор с Дьяволом, если честно. Все выглядит очень привлекательно, вот только в выигрыше всегда лишь одна из сторон. Нет уж, хватит с нас с Гарри и одного Дара Смерти. И волшебная палочка Лили меня вполне устраивает.
Какие-то вещи я так и не научился понимать, если честно. Магия сильно облегчала жизнь, давала кучу возможностей. Но почему-то огромные пласты знаний оказывались запретными. Процветала посредственность. От некоторых вещей меня просто коробило. Все эти вредилки, шутилки, навозные бомбы. Не то чтобы я был в детстве пай-мальчиком. Но тратить МАГИЮ на подобное… Было даже как-то обидно за магию, если честно.
Северус неожиданно оказался жутко востребован. Он действительно варил самые лучшие зелья, мог адаптировать любое из них под конкретного заказчика, изобретал что-то свое.
— Лили, — как-то заявил он прямо с порога, — меня в Мунго зовут. У них часто сложные случаи бывают, стандартные зелья не всегда помогают. Вот мне и предложили должность.
— Что за должность? — спросил я.
— Штатного зельевара, — ответил он, — три помощника, великолепная лаборатория, любые ингредиенты.
— А жалованье? — спросил я.
— Что? — переспросил он. — И жалованье тоже. Приличное жалование.
— Ну так давай, — сказал я, — соглашайся. Или ты все-таки хочешь работать сам по себе?
Он запустил руку в волосы и яростно их разлохматил.
