— Принято. А прикид сей дивный, на случай — если аргументы не проканают? Типа: «Зов пи. ды — сильнее разума?» Правильно оцениваю?
Она закурила, взяв паузу, и выдохнув дым, цинично и одновременно беззащитно усмехнулась.
— Ты же сам всё понимаешь, Егор. А вообще, это скорее интуитивно, чисто самочьи повадки вылезли. Из памяти предков. Тоже на уровне инстинкта, видать.
— Угу, тем более времена такие настали, что только на инстинктах и выживать, похоже, придётся. — Я испытующе — долгим взглядом посмотрел ей в глаза, — Ну что: перейдём к закреплению нашего партнерства? Старым, проверенным веками, способом?
— Как скажешь, — решительно тряхнула челкой, взгляда не отвела, но губку чуть прикусила…
— А сама-то, как?
— Я уже сказала — ты мне нравишься, как мужчина. Вполне в моём сексуальном диапазоне, но прямо сейчас, как — то, если честно, вообще не очень хочется секса… Это же не только тактильные ощущения — для меня это прежде всего эмоции… а сейчас я и без того переполнена ими. Но, если мы партнеры, то должны учитывать желания и потребности друг друга… Так что я готова!
— Принято — партнер! Отложим. Мне просто было интересно твоё мнение и как ты себя поведешь. И к слову: раз уж ты нашла такое замечательное определение для наших отношений: давай договоримся на берегу — раз и навсегда… партнер.
— Говори, — Ольга скинула ногу на пол. Незаметно, как ей показалось, выдохнула и чуть подалась вперед, выражая готовность слушать.
— Никакого Экзюпери!
— Это в смысле…
— Это в смысле — никаких: «мы в ответе за тех, кого приручили», не будет! Вообще не переношу эту фразу. Это идеальная позиция для манипуляций, а этого не будет. Мы партнеры. Никто никому ничего не должен и, одновременно, каждый должен делать все, что может. Только так! Если мы рассчитываем жить, конечно. Я рассчитываю — ты я вижу тоже. Право решающего голоса у меня. Возражения?
Девушка замотала челкой. Возражений не было.
— Отлично! Собираемся и выдвигаемся прямо сейчас. Иди переодевайся — форма одежды туристическо — спортивная. Что-нибудь попрочнее и не сковывающее движений.
— Могу я узнать план наших действий, командор? — решение о ней было принято и озвученно и избавившись от тяжкого гнета неопределенности, большеглазая красотка на глазах повеселела.
— Пока будешь переодеваться, изложу, — Ольга в нерешительности зависла перед открытой дверью шкафа.
— Да я отвернусь, не стесняйся.
— Вот ещё, — возмущенно фыркнула девица, — мог бы и не оскорблять бедную девушку, таким явным пренебрежением к её красоте. Так что там, с нашими планами?
