Sauber. История команды Формулы-1 | страница 20



Увы, несмотря на блестящее начало, карьера богача Вольфа в Формуле-1 оказалась нисколько не успешней его предшественника аристократа Хескета. Постлтуэйт оказался сначала в Fittipaldi, потом в Ferrari, в Tyrrell, снова в Ferrari…

Подыскивая человека, который будет проектировать дебютный болид Sauber Формулы-1, в Mercedes перебрали множество кандидатур, но, в конце концов, остановили выбор на Докторе Пи, как его теперь называли. Харви переехал в Хинвил, где ему предстояло работать на новенькой фабрике Sauber, строительство которой профинансировал Mercedes.

Таким образом, первая проблема была решена. Для решения второй – строительства мотора – Mercedes обещал выкупить часть акций фирмы Ilmor, с которой Петер Заубер предварительно договорился. Ilmor строила достаточно успешные двигатели для американских гоночных серий, и уже успела попробовать свои силы в Формуле-1. Однако, до выяснения конкурентоспособности швейцарской команды, мотор, устанавливаемый на ее машинах, должен был называться не Mercedes, и даже не Ilmor, а Sauber.

Единственным нерешенным вопросом осталось полное отсутствие спонсоров, но Заубер особо не переживал, ведь Mercedes обещал полное финансирование. Более того, штат команды расширился до 75 человек.

Летом 1992 года, когда работа над машиной шла полным ходом, в Хинвил пришел факс, содержание которого было примерно следующим: «Дорогой мистер Заубер! Вынуждены Вам сообщить, что совет директоров Mercedes-Benz принял решение приостановить программу Формулы-1». На деле это означало, что все предварительные договоренности пошли «псу под хвост». Команду тут же покинул Постлтуэйт, оставив Лео Ресса и Стива Николза один на один с трудностями дебютного проекта. Благо, хоть Ilmor не отказалась от своих обязательств. Но если с машиной дела обстояли более или менее сносно, то спонсорских взносов Заубер получить даже не планировал. Никто не хотел связываться с новой командой, от которой, к тому же, отказался немецкий автогигант.

«Факс от Mercedes казался мне ударом в спину, – вспоминает Заубер. – Мне казалось, что после стольких лет плодотворного сотрудничества можно было поступить и красивее. Но отступать было поздно. Раз уж мы ввязались в эту драку, то пойдем до конца. Я знал, что рано или поздно в Штутгарте вспомнят о маленькой швейцарской команде, попросят „вернуть должок“. Было трудно, но команда выжила, дав понять всем недоброжелателям, что упорная работа и стремление к победе творят чудеса».