— Сколько ты хочешь получить за песню? — снова спрашивает финансист.
— 1000 рублей, — безмятежно заявляю.
Из местных кто-то присвистнул, кто-то удивленно выругался. Рыга охнул за спиной. Только Юра с финансистом не проявили эмоций, а молча оценивающе смотрели на меня. Решаю снять возникшее напряжение:
— Хорошая песня может звучать десятилетиями. Вспомните застольные песни. А исполнитель, сколько сможет заработать, исполняя популярную песню за несколько лет?
— Популярным певцам, за сколько хочешь продавать? Тоже за тысячу? — не унимается финансист.
— У них аудитория шире и сборы выше. Им поначалу можно предложить за 5000 рублей. Если стану популярным песенником цену можно увеличить. Ведь бардам и популярным музыкантам на закрытых мероприятиях, неофициальных концертах и в популярных кабаках платят до 10000 за вечер. Но, вы это знаете, наверное, — поясняю я.
— Ладно. Если возникнут трудности, обращайся, — Юра, достав из бумажника визитку, протягивает мне.
На визитке только телефонный номер из шести цифр областного центра.
— Спросишь Юру. Забавный ты пацан, — заключает он. — В твоем городе все твои проблемы решит Володя, — выделив голосом «твои проблемы», кивнул на хозяина. — Можешь обратиться к нему, — мотнул головой в сторону Рыги.
Довольный Рыга опять, как болванчик закивал.
«Ага, разбежался! У вас рубль вход, выход — три. Один раз помогут — всю жизнь должен будешь», — мысленно отказываюсь.
— У тебя клевые песни, жизненные и поешь душевно. Людям понравится. Продолжай сочинять и петь. Парень ты понимающий и чувствующий. Думаю, пойдешь далеко. Не забывай про братву. За решеткой тоже люди сидят. Бог даст, еще встретимся. Заплати ему за концерт, — повернулся Юрий Васильевич к «финансисту». Тот достал толстый бумажник и протянул мне «четвертак».
— Ну-у? — протянул Юра, укоризненно глядя на того.
Вздохнув, финансист достал еще «четвертак».
— Ладно, давай доедай. Тебя отвезут. Мы здесь загостились. Дел немеряно. Но не зря, — подмигивает мне. — Спасибо, хорошо принял, — обращается к хозяину Главный.
— Спасибо, наелся, — благодарю, глядя на остывший шашлык. «Пора сваливать отсюда и быстрее», — соображаю. Не комфортно себя чувствую в такой компании битых жизнью волков.
Юра понимающе хмыкает.
— Всего доброго! — прощаюсь.
Кивают в ответ. Хозяин дома идет вместе с нами к машине.
— Где были, кого видели, о чем говорили — забыть, — неожиданно густым басом инструктирует нас с Рыгой.
А на меня накатывает отходняк. Даже руки затряслись. Теперь поведение Рыги мне смешным не кажется. У машины Володя пожал нам руки. Рыга, аж воспрянул.
