Ответ колдуна я едва-едва расслышал, а поняв смысл — оторопел.
— Как?
— Как остальных, — произнес белокожий чернокнижник, пожимая плечами, а мой разум от его слов сковало ледяной паникой.
Ледяной дракон опускался к цитадели по спирали — то и дело изломанно дергаясь, едва не сваливаясь в пике; вокруг величественного ящера клубились несколько морозных смерчей, шлейфом стелилась в воздухе голубая кровяная взвесь, оставляя ультрамариновый инверсионный след.
Плавное планирование у дракона не получалось — левое крыло монстра было словно пропущено через мясорубку, и лишь магия всадницы удерживала ящера от сваливания в крутой штопор. Управлять потрепанным драконом было непросто — напряжение в хрупкой фигурке наездницы чувствовалось даже на расстоянии. Изломанно приземляющийся монстр, то и дело выдыхая ледяное пламя, замораживающее хлещущую из ран кровь, издавал пронзительный рев, в котором чувствовалась боль.
Длинные когти единственной лапы — вторая была практически оторвана и висела безжизненной плетью — вцепились в оставшуюся целой часть парапета западной стены. Взмахнув крыльями и огласив окрестности воплем, ящер попытался опереться на искалеченную лапу и, не удержавшись, начал медленно заваливаться вместе с крошащимися булыжниками. Ломая ограждение пешеходной галереи третьего яруса, дракон рухнул вниз, подминая под себя трибуну мастеров — так что треснули доски перекрытия, а отброшенное ударом хвоста кресло магистра ударилось о стену, разлетаясь щепками.
Совершенно невредимая наездница выпрыгнула из седла воздушно-изящно, словно балерина. Обойдя края крупного рваного провала в дощатом настиле, из которого поднимался чадящий черный дым, магистр цитадели Эмеральд приблизилась к выжатой как лимон Майе — девушка, отдав практически всю силу на лечение защитников крепости, привалилась к остатку стены.
— Пойдем, — негромко произнесла Юлия, обращаясь к обессилевшей целительнице и подавая ей руку.
Девушки выглядели разительно контрастно: магистр цитадели в чистой словно с иголочки парадной форме, с развевающимися за спиной волосами и горящим магической лазурью взором. И раздавленная, с трудом сохраняющая сознание целительница в рваной, местами обугленной полевой униформе — под прорехами которой виднелась сетка неглубоких ран.
Последний штурм дорого дался защитникам цитадели — многочисленные тела погибших устилали нагромождения камней рухнувшей кладки. Майя была одной из немногих выживших. Утомленная, раненая и едва живая она выглядела под стать полуразрушенной цитадели. Форт был сильно поврежден — западная стена практически перестала существовать, снесенная стихийной магией высшего порядка, и сквозь скелет перекрытий было видно внутреннее убранство личных покоев кадетов. Уцелевшие стены были тронуты сажей — в некоторых местах, понемногу плавя камень, еще горел, постепенно затухая, магический огонь. По внешнему периметру омываемых морем стен вспухли многочисленные ощерившиеся шипами наросты — там, где встречалась магия воды со стихией огня, которой оперировали все напавшие на Эмеральд маги. Гладь залива исходила паром — остатки чудовищной силы огненной волны затухали нехотя, еще сопротивляясь воде.
