— Но по твоей логике получается, что кому-то просто не дали заслужить конфету. Например, парню Ксюши, которому было всего лишь двадцать лет. Ты думаешь, за такой срок он сумел измениться, развиться и заслужить что-то?
— Вполне возможно, — упрямо стоял он на своем.
— Окей, а дети? Что ты о них скажешь? Как дети могли меняться, развиваться, если они даже не понимали, что от них это требуется?
— Я думаю, детям нечего было менять в себе, их качества еще не раскрылись, поэтому они были в максимально лучшем состоянии в тот момент.
— Но тогда почему кто-то умирает в детском возрасте, не успев стать плохим, а кто-то должен жить много лет, меняясь, мучаясь, страдая? Тогда это нечестно уже по отношению к долгожителям?
— Значит, у них такой путь, и у них есть способность и возможность меняться на протяжении многих лет.
Я замолчала, не зная, чем еще загрузить Петю. На каждую мою фразу у него заранее был подготовлен ответ, которым он буквально затыкал мне рот, и, кажется, у меня никак не получится его переубедить. Большой объем информации, попавший сейчас в мое сознание, сводил меня с ума своим диким круговоротом. Петя отряхнул ботинки от песка, встал со скамейки и посмотрел на меня. Я последовала его примеру и тоже встала, не зная, что делать дальше, но Петя сам заговорил первым:
— Полина, в тебе есть потенциал. Я думаю, у тебя все получится, — сказал он мне, стараясь вселить в меня надежду, но это было почти бесполезно.
— Хорошо, — просто ради слова ответила я.
— Ты завтра днем свободна? Мы с Ксюшей договорились встретиться в час дня около того торгового центра, где сбили ее парня.
— А зачем именно там? — со страхом спросила я, не понимая, для чего Ксюша хочет сделать себе еще больнее, поехав на то страшное место трагедии.
— В том подъезде, куда она тогда забежала, жил ее парень. Она просто хочет побыть там. Приходи тоже, ты сможешь?
— Смогу.
— Тогда до завтра, я пойду домой. Бабушка, наверное, уже суп приготовила, — его губы расплылись в едва уловимой улыбке.
— Ладно, до завтра, — сказала я, не ожидая, что наша встреча закончится так быстро, ведь сейчас мне нужно будет идти домой и придумывать себе дело на вечер, чтобы чем-то занять свою голову.
Пока я добиралась пешком до дома, я постоянно прокручивала в своей памяти фразу Пети о том, что если я хочу общаться со Стасом, то я должна с ним общаться. Пораздумав немного над его словами, я пришла к неожиданному выводу о том, что в этом что-то есть. Ведь если жизнь наполнена кучей страданий, необходимых для наших перемен, то почему мы намеренно должны лишать себя удовольствий? Да, я наступлю на горло своей гордости, буду выглядеть униженной перед родственниками и друзьями, но какое мне дело до этих людей, которые, по словам Пети, просто случайно оказались на дороге моей жизни? Ведь, как он говорит, у каждого человека мотивом поступать каким-то образом является, прежде всего, его собственный интерес, значит, и я буду руководствоваться своим интересом, и пусть даже сам Стас будет смеяться над моей глупостью и наивностью, мне наплевать! Я буду жить так, как хочется мне, невзирая ни на что!
