— Пошли! — крикнула она мне из коридора, а я поняла, что не могу сдвинуться с места.
— Олесь! — медленно позвала я ее, и она тут же зашла в гостиную.
— Что случилось? — вопросительно взглянула она на меня, стоя на пороге.
— Кто это? — спросила я, указывая на фотографию, ощущая, как внутри меня все замерло от страха.
— Это мой парень, — ответила она, опустив глаза, и внутри меня все рухнуло.
Я стояла на месте, потрясенная ее ответом, пытаясь вспомнить все то, что она говорила о нем в тот день, когда я ее впервые увидела, чувствуя, как силы покидают меня.
— Мы идем? — спросила она, а я так и продолжала держать в руках эту злосчастную фотографию, не веря, что все происходит наяву.
— Его зовут Стас? — задала я вопрос, увидев, как Олеся широко раскрыла глаза от удивления.
— Откуда ты знаешь? — глухим голосом спросила она.
— Это мой муж, — усмехнулась я, а слезы уже вовсю душили горло.
— Чего?! — закричала Олеся, схватившись за подлокотник дивана, чтобы не рухнуть на пол от шока.
— Да, — тихо сказала я и упала на диван, захлебнувшись в слезах.
Это удар не ножом в спину, нет! Это удар топором наотмашь из угла средь бела дня, когда ты меньше всего ожидаешь нападения. Сколько лжи, сколько обманчивых клятв, сколько пустых слов было выплеснуто наружу из его уст просто так, безо всякой ответственности за сказанное. Для него ничего не стоит предать, обмануть и пойти дальше, ничуть не раскаиваясь в содеянном. Впрочем, я сама виновата, что доверилась ему и простила его во второй раз…
Минут десять понадобилось мне для того, чтобы наконец суметь произнести хотя бы слово. Олеся сидела на кресле, поджав ноги и уставившись куда-то в одну точку. Я смотрела на нее и представляла ее со Стасом, и мне хотелось стошнить от него, от нее, от самой себя. Я резко схватила свою сумку, пакет с платьем и помчалась к выходу из квартиры.
— Ты куда? — бросилась за мной Олеся в коридор.
— Не подходи, пожалуйста, ко мне! — попросила я ее, даже не поворачиваясь к ней, чувствуя, как слезы снова покатились по щекам.
— Но я боюсь выходить на улицу! Пожалуйста, сходи со мной до магазина и все! — почти умоляла она меня. — Я очень боюсь!
— Я не могу, извини меня, — сглотнула я соленую слюну и повернулась к ней, потрясенной, испуганной, но мне сейчас было совершенно не до ее проблем.
Спускаясь в лифте, я кое-как набирала сообщение Стасу, потому что от слез перед моими глазами все расплывалось. Я писала ему о том, что мне все известно про Олесю, и велела ему больше никогда не писать мне и не отвечать даже на это сообщение. Громко откашливаясь, я еле дошла до ближайшей лавочки во дворе и, обессиленная, рухнула на нее, надрываясь от нескончаемого потока слез. Я не могла поверить, что снова, в который раз за неполные две недели оказалась растоптанной тем же самым человеком. Как же я идиотка, какая же я дура! Как же права была Аня! И если бы не это умопомрачительное стечение обстоятельств с Олесей, я бы могла всю жизнь терпеть, как Стас вешает мне лапшу на уши, продолжая оправдывать его в своих мыслях, выискивая железное алиби для его двусмысленных поступков. Какая же я ненормальная! Какая же я наивная! Как он сумел настолько сильно увлечь меня собой, что я растеряла остатки гордости, самоуважения, внутреннего чутья, позволяя ему постоянно водить себя за нос? Как ему удалось это сделать? Как?!
