Я просто больше ничего не боюсь. Моя мечта превратилась в миссию и отказаться от неё, значит потерять все. Пусть я всего лишь одна боевая единица из многих, но я столь же важна, как и любой другой пилот. Я исполню свою миссию. И словно Берсерк буду бороться до последнего.
«Какие громкие слова», — скажешь ты.
А я отвечу, что это все твои слова, только сказанные мной. Если у кого-то и когда-то были сомнения по поводу моей психологической устойчивости, то спустя почти девять месяцев боевой подготовки я готова развеять их все в раз.
Я не хочу сказать, что я стала роботом с определёнными кем-то заданными командами. Я до сих пор остаюсь человеком. Но человеком со стойким эмоциональным фоном.
Последние месяцы дали мне больше чем вся моя жизнь, а последние две недели взрастили во мне полный самоконтроль.
Но это то, что есть сейчас.
А что будет, когда придёт агрессор?
Страха нет, но некая неуверенность в себе присутствует, все же мы не обладаем достаточным знанием об агрессоре, И как противник поведёт себя в бою — неизвестно. Теоретики создали тысячу возможных вариантов развития событий, но при скудности наших знаний, может оказаться так, что они даже близко не подошли к их возможностям.
Что ж, что покажет агрессор неизвестно, но и мы не с голыми руками.
«Как бы не было, что мы на танк с вилами полезем?» — выразился один пилот на лекции по теории поведения противника. И все вдруг замолчали. Никто не знал, что ответить. А потом лектор произнес, что даже эти вилы найдётся куда воткнуть; главное — не сдаваться и продержаться первый бой, а то второму вилы модифицируют. И наконец все засмеялись, но с облегчением или с иронией, кто знает. Я улыбнулась с надеждой.
Дорогой, Кото, в тот момент я вспомнила все твои речи, который ты горячо выплескивал под мостом Устойчивой Надежды (я все же вспомнила как он назывался) о том, что мы обязательно победим. Я верила тебе, пусть и слепо, но верила. А ведь на тот момент мы знали ещё меньше, можно сказать, совсем ничего. Но ты упорно продолжал настаивать, что каким бы ни был агрессор, Япония найдёт что ему ответить; в бытность самураи с мечами шли против порохового оружия. И даже, если проигрывался один бой, то не война в целом.
Эх, милый Кото, твои бы речи, да всем пилотам перед битвой.
Нам всего-навсего пожелали удачи, да приказали держаться как можно дольше. Ничего, кроме иронии, их слова не вызвали в нас.
Как бы мне хотелось сейчас прижаться к тебе, почувствовать твой запах, ощутить биение твоего сердца. Просто обнять, хотя бы ещё раз.
