— Мы должны успеть, — ответила я.
Дверь лифта наконец-то открылась, но лифт не двинулся с места, потому что время вышло.
— Внимание! Дверь закрывается, — сказал голос из громкоговорителя, и в коридоре повис полумрак, освещаемый лишь красной лампой над дверью лифта.
Мы вернулись назад, уложили Рому на кровать его камеры, он тоже жил наверху, и укрыли одеялом. Борский ходил чернее тучи, он время от времени разговаривал с кем-то посредством гарнитуры вставленной в ухо, с такими тут ходили и все охранники. Он ходил из угла в угол, и все боялись даже смотреть в его сторону.
— Да, — сказал он, в очередной раз, коснувшись пальцем гарнитуры, — да. Все здесь. Да. Твою мать!!!
Я думала, что от его крика вылетят стекла. Он повернулся и внимательно посмотрел на каждого из нас. Потом его взгляд вернулся ко мне.
— Пошли со мной, — отрезал он и вышел в коридор.
Я послушно последовала за ним. Мы молча дошли до комнаты в которой он жил. Борский прислонил ладонь к электронному замку и дверь со щелчком открылась. Но за этой дверью была еще одна, на ней был замок с распознавателем сетчатки глаз. После второй двери мы вошли в комнату, прошли ее всю и подошли к стене. На первый взгляд это была самая обычная, покрашенная светло-желтой краской стена, но если присмотреться, то можно увидеть в ней дверь, Борский отпер ее с помощью карты-ключа. Войдя в эту дверь мы попали в комнату наполненную всяческим оборудованием. Были мониторы видеонаблюдения, два компьютера и серверы.
— Здесь находятся мозги всей системы, — сказал Борский, — нужно перепрограммировать дверь и открыть ее, ты сможешь?
— А ваши айтишники?
— Один уехал на три дня, у него дочь родила, и я его отпустил, второй в отпуске. Так что, сможешь?
— Надо посмотреть, но нет ничего невозможного, — сказала я, садясь за компьютер.
— Рита, послушай меня, это очень важно. Внизу, на восьмом этаже произошла авария в электростанции, видимо поэтому и конвектомат переклинило. Система подачи воздуха накрылась, понимаешь меня? Там Гулливер, но он один не справится, все остальные техники здесь, еще сюда уже едет специальная бригада аварийки. Рита, нужно открыть дверь любой ценой, ты меня понимаешь?
— Да. Сколько у меня времени?
— Максимум час, там пожар, его пытаются потушить.
— Но он съедает кислород, я поняла. Не отвлекайте меня, даже если будут звать к Роме, он все равно умрет в течение этого часа.
Я повернулась к компьютеру и выключила все свои органы чувств, оставив лишь зрение. Это состояние помогало мне работать наиболее продуктивно. Когда мы с Борей соревновались в том кто круче, мы устраивали себе и такие состязания — на время, и время это было очень ограниченным. Что бы ни происходило вокруг, я этого не воспринимала, я могла слышать голоса на заднем плане, но не понимала их сути. Сейчас я слышала, что Борский что-то говорит, но не обращала на него внимания. Я следила за временем по часам стоящим на столе. Прошло двадцать шесть минут. Я уже нашла как поменять настройки и пыталась перепрограммировать команды. Оставалось совсем чуть-чуть.
