Последнее замечания, похоже, ставило Ярослава в тупик.
— Честные, — неуверенно подтвердил он.
— Тогда, может быть, кто-то из их не по доброй воле помогает Пугачеву, — горячо добавил Веля, чувствовав, что особого восторга у друзей его затея не вызвала, — может, он кого-то заставил!
Повисло тягостное молчание.
— Выходит, в лагере «Орлиные врата» у Константина Пугачева свой человек, — наконец вымолвил Лоло, — да, сильно. Но как ты собираешься его раскрыть?
— Будем расспрашивать, кто что знает про Пугачёва, — бойко заявил Веля, — вроде как из любопытства. И будем наблюдать. Преступник может выдать себя, рано или поздно.
Велимир понимал, что это не самый надежный и четкий план, какой должен быть у настоящих детективов, но ничего лучше им всё равно пока не придумать.
— Я категорически против нарушений устава, — Ярик упрямо скрестил руки на груди.
— А я — категорически за! — Неожиданно вмещалась Любава.
Ярослав мгновенно перевел гневный взгляд на сестру:
— И ты меня еще называешь ребенком?!
Велимир поспешил опять вмешаться:
— Тише! — Они тут всё-таки секретный план обсуждают! — Я не предлагаю делать что-то хулиганское. Наоборот, нам нельзя привлекать к себе внимание.
Но Ярик всё равно оставался непреклонен:
— Вряд ли мы так что-то узнаем. А твой дед имеет влияние не меньшие, чем Самсонова, он не позволит затягивать следствие.
Велимир немного замялся, потом ответил, очень тихо:
— Если захочет.
— То есть? Ты и его в чем-то подозреваешь?!
— Нет! В смысле.… Не в том смысле! — замахал руками Веля. — Просто, понимаете, теперь я не могу верить на слово даже ему.
Друзья опять напряженно переглянулись. Любава и то притихла.
— Знаешь, неуважение к старшим у нас считается очень большим недостатком, — тихо заметил Лоло. — Уж я-то знаю.
Ветер в листве затих также резко, как и появился.
Велимир взглянул на друзей очень серьезно.
— Я их уважаю. Но я хочу узнать всю правду о своей семье, что бы там ни было. Если этот Пугачев убил моих родителей, я имею право знать, хотя бы ради чего они погибли.
Любава присвистнула:
— А ты не плох для новичка.
— Я стараюсь. Так вы со мной?
Девочка, уже одобрившая «нарушение устава», тоже вопросительно уставилась на брата и Лоло. Те безнадежно вздохнули.
— Чувствую, что слова Баюна на счет моей судьбы начинают сбываться, — махнул рукой Лоло. — В той папке, видать, было что-то очень важное, если из-за нее устроили такую заварушку, Пугачев или кто другой. Твой дед может и не хотеть ее возвращения. Точнее, попадания в руки царских сыщиков.
