Титженс с чувством ругнулся, как человек, вздрогнувший по чужой вине и весьма расстроенный тем, что другие это заметили.
Макмастер — к слову, в вечернем костюме он казался еще миниатюрнее! — сказал:
— Прости, старина, я знаю, как ты не любишь, когда тебя отвлекают. Однако генерал сильно не в духе.
Титженс с трудом поднялся, подошел нетвердой походкой к умывальнику розового дерева, сделанному в восемнадцатом веке, взял с полочки над ним стакан виски с содовой и сделал приличный глоток. Потом задумчиво огляделся, взял блокнот с «чиппендейловского» бюро, что-то быстро в нем подсчитал карандашом и вскинул взгляд на друга.
Макмастер повторил:
— Прости, старина, но мне придется отвлечь тебя от важных расчетов.
— Не придется. Это так, мысли, — сказал Титженс. — Очень рад тебя видеть. Так что ты там говоришь?
Макмастер повторил:
— Я говорю, генерал сильно не в духе. Отчасти из-за того, что ты не явился на ужин.
— Да ерунда, хорошее у него... Настроение. Он безмерно счастлив, что те дамы скрылись из его глаз.
— Он сказал, что велел полицейским прочесать всю округу, а тебе рекомендует уехать утренним поездом завтра же, — проговорил Макмастер.
— Не поеду. Не могу. Мне нужно дождаться телеграммы от Сильвии, — сказал Титженс.
Макмастер застонал.
— О боже! О боже! — А потом обнадеженно предложил: — Но ведь телеграмму можно переслать в Хит.
— Послушай, никуда я не поеду! — воскликнул Титженс с легким раздражением. — Я уже обо всем договорился с полицией и с этой свиньей из кабинета министров. Я наложил повязку на пораненную лапку канарейки жены констебля. Ты присядь и сам посуди. Полиция не тронет таких, как мы.
Макмастер проговорил:
— Мне кажется, ты не понимаешь настроения общества...
— Прекрасно понимаю, особенно настроение таких, как Сэндбах, — успокоил его Титженс. — Присядь, говорю тебе... Выпей немного виски... — Он налил себе еще стакан и тяжело опустился в низкое плетеное кресло, отделанное кретоном. Под его весом кресло заметно просело, а воротник рубашки сбился набок.
— Что с тобой такое? — спросил Макмастер.
Глаза Титженса налились кровью.
— Говорю тебе, я жду телеграммы от Сильвии, — повторил он.
— А! — воскликнул Макмастер. И добавил: — Но телеграмма не придет сегодня — уже слишком поздно.
— Может, и придет, — проговорил Титженс. — Я обо всем договорился с почтальоном — он сразу же принесет мне ее, как получит! Возможно, Сильвия отправит ее лишь в самый последний момент, чтобы потрепать мне нервы. И тем не менее я жду от нее телеграммы, и ровно поэтому у меня такой вид.
