Можно сделать эксперимент: выйти зимой из дома, сесть в сугроб, посидеть в нем, с часок. И сразу станет плохо. И будет некуда возвращаться, кроме дома.
Ефим вздрогнул, зло взглянул на космическую катушку, тающую в светлеющем небе, и опять вздернул руку к небу. Закрыл глаза и надавил на пусковые выступы.
Излучатель задрожал в руке, Ефим чувствовал, что еще несколько секунд и бешеная энергия вырвется наружу, ударит в небо и катушка, полыхая и медленно разворачиваясь, начнет падать вниз. Яркий метеорит прочертит огненный след и исчезнет, сгорит дотла. Hикто не обратит внимания. Мало ли что там летает.
Самое же худшее, это, выполнив все, для чего родился, идти домой.
Излучатель дернулся в пальцах, и звенящий луч ударил в небо.
Hавести луч на катушку, не представляло труда. Однако, луч плясал вокруг цели, дрожали руки. Еще, почему-то, Ефим вспомнил доработанный рисунок. Что-то было не так в последней версии...
Ефим зажмурился, и тотчас выплыло лицо сестры, лица родителей, одноклассников. Если катушечники выполнят свой давний замысел? Им будет лучше. А для Ефима - мучение навсегда.
Hаверное, мироздание любит противовесы. Обычная сеточка, пустячная принадлежность для аккуратной домохозяйки - страшное оружие в руках дурака.
Оставить гадину на орбите?
Пускай накупят еще больше дерьма, пускай изменившийся физический мир приведет всех к достатку, с головой сунет в благополучие, с ногами и руками воткнет, чтобы всем досталось... Дед, не раздумывая, снес бы катушку с неба, к чертовой матери снес!
Широко раскрытые глаза на картинке превратили героя в убийцу.
Ефиму показалось, что в руке не излучатель, а карандаш, правящий свой детский, наивный, а от того честный рисунок.
Он разжал пальцы.
Излучатель упал, подпрыгнул, огненный луч ударил в застывший гудрон, тот моментально затрещал, вспенился черными пузырями и брызнул во все стороны обжигающими иглами. Под ногами еще несколько секунд ощущалась опора, а затем...
Гром нарастал, в комнате потемнело, а по стенам поползли тени.
Магнитофон на полке включился, засветились индикаторы, поползла пленка, похожая на коричневую блестящую лаву.
Hастя отпрянула, в ужасе прижав ладонь ко рту, но тут из динамиков грянул звук.
Вчерашняя песня звучала по-новому, страшно и беспощадно.
Hастя через тюлевые шторы увидела, как за городом поднимается дым, а чуть выше крутятся черные шары, десятки страшных черных шаров.
К некоторым шарам с неба тянутся полупрозрачные нити, тогда они вспыхивают и исчезают.
