— Хорошо. Тогда, как я понимаю, надо разбудить Марко и напугать его настолько сильно, чтобы тот чертов Гаррет бросил тело. Дыхни на него огнем, что ли. Это больно, но ожег куда лучше содранной шкуры. И одежда… вон, там на втором этаже сушится, на веревке. Поможешь достаться?
Нравилось или нет, но он сейчас Рой смотрел на меня так, словно в первый раз видел. Не ожидал от меня такого, да?
— Вера, вон там я сумку бросил, принеси пожалуйста. Сейчас попробуем его разбудить.
Я сбегала.
Снова какой-то укол. Немного подождать. И пока Марко лежит — пойти найти одежду. Достать не так просто, я и не думала, что умею лазить по стенам. Видимо от стресса. Главное, не шуметь, чтобы не поймали.
И подобрать все обрывки одежды, что валяются тут, нельзя оставлять лишних следов. Нас здесь не было. А кровь — поди разбери, чья кровь.
Потом баночка… нашатырь у него там? Рой сунул Марко под нос. Даже я почувствовала. И для верности еще пару крепких пощечин.
Марко почти подбросило. Дернулся, замотал головой.
Руки у него были связаны, но Рой все равно оттеснил меня назад, подальше.
Марко открыл глаза. Совершенно сумасшедшие. Он смотрел на Роя, на меня, пытаясь все осознать.
Это ведь Марко?
— Пина?
Я рванулась к нему, но Рой загородил рукой.
— Подожди, — и потом уже Марко. — Твое имя центурион?
— Марко. Марко Лусьяни. Пина, как ты? Я превратился в зверя, да?
— Сколько стоило кольцо, которое ты ей подарил?
— Что? — Марко не понял. Это было так неожиданно. — Какое кольцо? Да я… Мы купили хрустальную слезу на цепочке, прозрачную… кулончик…
— Хорошо, — сказал Рой. — Вот, держи, тебе штаны. Надо уходить отсюда.
Только бы получилось!
Нам нужно было пробраться обратно к себе и притвориться, что мы валяемся в кровати всю ночь. Да, выходили, но быстро вернулись. Вряд ли без нас кто-то приходил проверять. Нас будут искать в городе, но не там. Не в моей постели.
Нужно только успеть.
Нужно сделать так, чтобы поверили.
Или, по крайней мере, чтобы не было формальных поводов придраться. И стоять на своем. Я уже давно поняла, что упертость и твердая решимость писать жалобы во все инстанции — пробивает стены. И деньги, да. Деньги у меня тоже есть.
На самом деле, одна упертость, никакой уверенности в себе.
У них свидетели? Пусть тащат свидетелей сюда, я буду им в глаза смотреть. Разве Марко напал на кого-то? Нет. Кто и что видел? Все оборотни на одно лицо.
Главное — по дороге не слишком бросаться в глаза.
Поэтому мне платье нашли тоже, в халатике, с пятнами крови, я слишком заметна. Мне очень стыдно перед хозяевами этого белья, но какой выбор? В южных городах на улице сушится много всего, на веревках, натянутых между окнами.
