Он помялся еще немного…
— Думаю, мы сможем договориться с вами, сеньорита.
— Думаю, сможем, — сказала я. — Идемте к вашему руководству. А это, — взяла все бумаги, сложила, — если вы не против, останется у меня. В конце концов, это мое заявление.
Никогда бы не подумала, что мои рабочие навыки могут пригодиться здесь.
Ничего не подписывать не разобравшись и отстаивать свои интересы до конца.
Очень уж мутное это дело.
Конечно, разговаривать в итоге пришлось с куда более опытными людьми. Но главное я сделала. Не нужны мне никакие Акилеу.
Закончили почти ночью. Это выжало из меня последние силы.
Вернулась к себе, полезла в бар, нашла там хорошую такую бутылку водки…
— Вера! — он постучал ко мне в дверь.
А я-то думала, ждать придется долго. Его нет в городе? Ну, конечно!
Побежала, открыла сама. Посторонилась, давая ему пройти.
Он шагнул и замер на пороге. Недоверие на его лице. Непонимание.
— Вера, вы хотели видеть меня?
Я поняла, что вдруг не по себе, облизала губы.
— Мне казалось, мы были на «ты».
— Ты хотела меня видеть? — сказал он, очень напряженно.
— Да. Скажи, ты правда не хочешь работать со мной? У тебя личные дела и ты сам отказываешься?
— Вера… — он усмехнулся с таким чувством, словно я сказала страшную глупость, и неожиданно стало легче. — Я переживаю за тебя. Сегодня ты могла бы серьезно пострадать…
— Ты отказываешься? — отчего-то это казалось невероятно важно.
Он покачал головой.
— Нет. Это было не мое решение.
Словно камень с плеч. Я едва удержалась, чтобы не броситься ему на шею.
Удержалась.
— Хорошо. Потому, что я настояла на том, чтобы тебя оставили моим куратором, — сказала я. — Мне, правда, добавили еще три дня отпуска здесь, в качестве компенсации. Надеюсь, ты не против поработать еще три дня? Хотели больше, но у меня и дома дела, я бы рада… Я расплатилась полностью за лечение Марко, надеюсь, утром с ним и правда все будет хорошо. Я видела его, раны затянулись, он спит, так ровно спокойно дышит… Так вот, ушло чуть больше трети твоих денег. Я узнавала, мне сказали, что обратно тебе я перевести не могу, это запрещено. Может быть, я смогу обналичить и потом вернуть? Или…
— Вера, — он остановил меня, — зачем ты это делаешь?
Он честно не понимал.
— Что?
— Все это. Для тебя было бы куда проще все подписать и забыть. И ни о чем не думать. Зачем это тебе?
— Зачем? — мне стало обидно. — Потому, что это несправедливо, Рой. Потому, что тебя подставили. Они же сами и подставили… Так нельзя! Ты бы видел, что они предлагали мне подписать!
