Кит протягивает мне руку, помогая подняться.
И помогает надеть куртку.
— И перчатки наденьте. Там, наверху, холодно, у вас руки замерзнут.
И Рой больше не станет их греть…
Боже ты мой… ну почему все так вышло.
— Хотите, можно на Чернушке, — говорит Кит. — Но на Сполохе лучше, если вы не боитесь.
— Не боюсь, — говорю я.
А потом мы летим.
Город мерцает огнями там внизу. Словно мечта. Сказочный.
Захватывает дух.
И когда Сполох несется, со свистом разрезая небо, я визжу во весь голос от ужаса и счастья разом. Конечно, под седлом он не выделывает такие виражи, как летая свободно с Китом, но все равно. Он рвется вперед. Он быстр. Горяч. И небо — его стихия.
Ветер в лицо, и отчаянно колотится сердце.
Рой ждал нас на скале.
Он подхватил меня на руки сразу, из седла, оттащил в сторону… просто куда-то в сторону, даже не под навес отдыхать, как в первый раз. Остановился, не отпуская, как-то чуть судорожно прижимая меня к себе. Словно, пока я летала там, что-то случилось. Немного тревожно даже.
— Рой, что случилось?
— Ничего, — сказал он и прижал еще крепче.
— Рой…
Он молча уткнулся носом в мои волосы. Его дыхание сбивалось. Было странно и даже чуть-чуть неловко.
— Ты чего? — спросила я. Не понимая… — Может быть, ты меня отпустишь?
— Не отпущу, — тихо сказал он. И словно смутился. — То есть, отпущу, конечно, ты вернешься домой, но все равно…
— Рой, ты с ума сошел? Поставь меня на ноги, — это было немного смешно, и так… до слез… — Ты тут напился, что ли, без меня? Что происходит?
— Нет… Сейчас поставлю, — сказал он.
Но так и не поставил. Он стоял, спиной к лагерю, недалеко от края скалы, и где-то там, внизу, мерцал бесчисленными огнями Сан-Челесте.
Не отпустит.
Я плюнула на все и просто расслабилась, сама прижалась к нему, положив голову ему на плечо, обняв за шею. Так странно и так хорошо.
— Знаешь, — шепнул он мне на ухо, — когда ты улетела, я просто представил, что завтра ты вернешься домой, и я больше тебя никогда не увижу. Испугался…
Его подбородок у моей щеки… шершавый. Не колючий, а просто… смешно. Его дыхание мне в ухо.
Я зажмурилась на мгновение.
Надо, наверно, что-то сказать? Обязательно надо. Но я не умею, не знаю что. Пашка всегда говорил, что я какая-то ненормальная женщина, ничего не умею… ни сказать ничего не могу, ни приласкать, все делаю не так. Вдруг испугалась, что Рой совсем скоро тоже поймет, что я такая… Вот Ленка бы нашла стопятьсот красивых нужных слов. А я только зажмурилась и уткнулась носом ему в шею.
