– Да за тещей, в Киев надо забрать. Сама инвалид – не может.
• А я семью уже перевез, еду кое-какие дела уладить. Бизнес у меня там был. Ресторан. Всю жизнь в него вгрохал, а теперь вот закрыл. Карпы золотые в аквариуме плавают, что теперь с ними делать, подохнут… Да и разграбят…
– Ладно, давай чокнемся!
– Ну что, нехай сдохнут эти толерасты-сепарасты, не видать им секса до самой смерти! Будьмо!
Они залпом опрокинули стаканы.
Ночью на границе с Луганской областью поезд остановили. Проверяли, как на таможне с другим государством. Богдана в окно видела, как трех парней высадили из вагона и куда-то повели. Все трое из-за жары были без футболок, играли накаченными мускулами. Наверное, вид их натренированных тел и заинтересовал людей в форме. Богдана проводила их взглядом, пока они не скрылись в темноте.
Под утро ее разбудили разговоры все тех же подростков.
– Вон там, смотри, видишь: дым стоит! – возбужденно говорил один другому.
Они прилипли носами к окну. Вдалеке слышался грохот. Это были не одиночные выстрелы или хлопки взрывчатки, как на Майдане. Рокотало непрерывно, как пушечная канонада. Богдана встала посмотреть. Черная завеса застилала горизонт. Серый дым над ней клубами поднимался в небо.
Вокзал Луганска был заполнен военными. Богдана понимала, что они не настоящие военные, точнее, не украинские служащие, а переодетые местные повстанцы и заезжие казачки. Ей очень хотелось поговорить с кем-то из ополченцев, услышать их аргументы, почему они взяли в руки оружие и пошли воевать. Но так просто подойти к этим парням в форме она не решалась. Стуча колесиками чемодана по выщербленному асфальту, она направилась в центр. Людей в городе было мало, как будто в выходной после большого народного гулянья, когда все отдыхают от бурной ночи, и только некоторые нехотя выбегают в магазин. Вон идут две женщины с тяжелыми сумками, пожилой мужчина – и снова люди в камуфляже. У некоторых прохожих на груди приколоты георгиевские ленточки.
Богдана шла по серому городу советской постройки, пока не увидела странное оживление возле большого белого здания. Это было какое-то административное сооружение с колоннами и множеством окон. На площади перед ним копошились мужчины в тельняшках, спортивных кофтах, выгружали свежие доски. Богдана направилась к ним. Когда она подошла ближе, то поняла, что это не доски, а десятки новеньких деревянных гробов. Их ловко складывали один на другой днищем кверху. Богдана посчитала, что в одной стопке их было десять, а таких стопок было уже семь, и гробы продолжали и продолжали выгружать.
