– Как-то я говорил с одним греком о Боге… И он сказал, что Бог дает тяжелые обстоятельства, чтобы люди вспомнили о нем, обратились к нему за помощью. Может быть, мы забыли о Боге? Пришла пора обратиться? А там уж, как сказал мне этот грек, Бог прощает, помогает… Так что он тебя простит! Обязательно! Правда!
Саша взял ее за руку.
– А меня, знаешь, что беспокоит? Как борьба против агрессии превратилась в ярость – и сама сметает все на пути. Как хорошие, добрые люди вдруг начинают убивать друг друга.
Они оба задумались.
– Саш, у меня сейчас такой разброд в мыслях. Вообще не могу сосредоточиться, – Богдана отпила немного кофе. – Но я уверена, что мы там воевали за правое дело, что погибшие там – герои.
– Никто и не спорит с этим. Я восхищаюсь украинцами, у них героизм в крови. Я сам еще не разобрался в своих мыслях и чувствах. Просто то, что я видел сегодня – это средневековье, такого не должно быть. Люди не должны решать проблемы таким способом. Иначе убийство становится оправданным! Понимаешь? Когда мы говорим, что кто-то прав, когда кого-то убил, – мы открываем ящик Пандоры, – и тогда уже череду смертей остановить очень трудно. Убийство, стрельба, военные действия не должны быть законными, ни в коем случае. Понимаешь, что тогда начнется?
Когда выключили свет, и комната заполнилась мраком, Богдану снова, как волной, накрыло тревогой. Она не могла остановить поток образов, то и дело всплывавших в ее сознании. Образы были бессвязны, нелогичны, они вспыхивали и пропадали, заставляя тело вздрагивать, а сердце – чаще биться. Красное зарево, перекошенные лица, горящие заживо люди. Длинные волосы обматывались вокруг шеи и душили ее. Она сильнее хваталась за Сашину руку. Чувствовала его мускулы и успокаивалась. Он спокойно дремал, Богдана слышала его ровное дыхание. Значит, все хорошо; значит, мир еще не скатился в тартарары; значит, завтра будет новый день.
– Богдана, по-моему, у тебя температура. Ты горишь, – Саша проснулся и потрогал ее лоб.
– Утром все пройдет, на мне заживает, как на собаке.
– У меня есть какие-то порошки. Я сейчас принесу, – Саша встал и начал рыться в аптечке.
Богдана почувствовала, как ее заполняет нежность. Она защекотала ей живот и кончики пальцев на ногах. Ее мужчина, надежный, умный, красивый, заботливый. Она смотрела, как он передвигается по комнате.
Широкие жилистые плечи уверенно расправлены, движения мягкие, щурится после сна.
– Пожалуйста, будь со мной всегда, – прошептала она.
