Сашу попросили относить респираторы и раздавать на Майдане. Богдана поцеловала его.
– Пожалуйста, доживи до свадьбы! – улыбнулась она.
– Пожалуйста, жди меня здесь, никуда не уходи, – попросил он.
Богдана сначала помогала рассортировывать лекарства, но сидеть в безопасном месте в такое сложное время она не могла. Она тоже взяла несколько респираторов и вышла из монастыря.
Всполохи от горящих шин освещали дорогу и делали черные тени у стен домов еще более зловещими. Казалось, вот-вот оттуда выскочат молодчики с арматурой и начнут крушить все на своем пути. Из прилегающей улочки вырулили два черных джипа с заляпанными снегом номерами и остановились у обочины. Богдана отступила в тень и прижалась к стене.
– Выгружаем здесь! – крикнул один из водителей.
Дверца второго джипа открылась, и из него выпорхнула миниатюрная женщина в короткой норковой шубке. Она вытащила из багажника две большие покрышки, не задумываясь, прижала их к дорогому меху, и понесла в сторону Майдана. Мужчина тоже вынул из своего багажника несколько шин и пошел следом за ней.
Уже возле баррикад Богдана увидела, как выводят раненых. Молодой парень с пробитой головой и текущей за шиворот кровью цеплялся закоченелыми пальцами за своего проводника и повторял, что сейчас потеряет сознание. Спутник уверял, что все будет хорошо, что ему помогут. А следом за ними выносили мертвое тело.
– Куда? Что с ним делать? – вытаращив полные ужаса глаза, кричал совсем еще юный мальчик лет шестнадцати.
– Пока к Михайловскому, а там решат, – отвечал сквозь сжатые зубы широкоплечий мужчина в военном.
За носилками побежали журналисты и сочувствующие. Богдана смотрела им вслед. Кто-то еще ждет его дома и даже не может представить, что в мирное время человек может погибнуть в бою. Еще вчера сюда приходили делать селфи, а сегодня здесь умирают по-настоящему.
У входа на Майдан на помосте стояла девочка, укутанная шарфами, она пропускала внутрь только взрослых мужчин, отдавала команды, куда нужно идти и что делать. На ее серьезном, перемазанном гарью лице глаза казались огромными и блестящими, как прожекторы.
– Девушкам нельзя! – крикнула она Богдане.
– Я несу респираторы! – ответила Богдана и показала ей охапку. – А еще я журналист! У меня есть пресс-карта. Сейчас покажу, она в заднем кармане!
Богдана пыталась одной рукой перехватить все респираторы, чтобы второй достать карту.
– Ладно, проходи, – также серьезно крикнула девушка на помосте и переключилась на подростков.
