Таким образом войско шаньюя Айяна сумело отбиться от врага и с малыми потерями выйти из сражения.
Жамбо преследовали до глубоких сумерек. Уходя от погони, он и показал свое искусство. Когда жуаны сели на хвост его кобыле, он на полном скаку, отпустив поводья, стал пускать стрелы за спину. Расстрелял полный колчан и снял с седла пятерых жуанов, а у остальных отбил охоту продолжать преследование.
В этом деле Жамбо потерял половину своих бойцов, но те, что уцелели, на следующий день, когда отряд соединился с войском, поведали товарищам о подвиге своего предводителя. Преувеличили все страшно, а число убитых Жамбо врагов округлили до пятидесяти. Но это неудивительно, ведь люди не могут прожить и дня, чтобы не соврать. Удивительно другое: как это хидани смогли настолько измельчать, что в поступке Жамбо им увиделось особое геройство, достойное того, чтобы наречь Жамбо почетным прозвищем.
В прежние времена, когда народ хиданей еще оставался в силе, умение стрелять из лука считалось самым обычным делом. Всякий мужчина клал стрелы точно в цель с трехсот и даже с четырехсот шагов. Взять хотя бы деда Жамбо батора27 Коляна. На охоте он бил косулю с восьмидесяти бу28. И при этом считался обыкновенным лучником. Представляете, как тогда судили? Сразить на скаку пуганную, дерганную косулю с такого расстояния — это обыкновенно!
В прежние времена хидани выпускали стрелу за вдох и выдох, а нынче за это же время успевают только из колчана стрелу достать. Прежде натягивали тетиву от уха, теперь — только от груди. Раньше использовалась черевная тетива, а нынче ее заменила нитяная. В детстве Жамбо пробовал дедовский лук — сил не хватило, чтобы оттянуть тетиву хотя бы на вей29. А в юношестве черевой дедовского лука ему срезало на спуске подушечки пальцев — такая она была тугая.
Деды и прадеды приучались к своему оружию с малолетства. А заодно с молодых ногтей и верховую выучку осваивали. К десяти годам, если верить старикам, всякий хиданьский мальчишка был уже заправским наездником. Выделывал на лошади все, что ему заблагорассудится. Мог во весь опор проскакать, бочком, сидя в седле на одной ляжке. Мог, не сбрасывая хода, пролезть под брюхом животного. Мог встать на его спину и сплясать на ней.
Разве в прежние годы, могла существовать кличка подобная той, какой наградили Жамбо? «Стреляющий на скаку из лука»! В те времена она показалась бы нелепой и смешной, как, допустим, прозвище «владеющий речью и внемлющий», или и того хуже «ходящий о двух ногах», «имеющий два глаза», «имеющий два уха». Кого можно удивить наличием пары ушей и пары глаз? Никого. Так же и в старину никого нельзя было удивить умением скакать на лошади, отпустив поводья, и пуская стрелы за спину.
