Комочек снега плывет в реке Миасс против течения и против ветра. Я смотрю на это и вспоминая далекие года говорю себе: " На всё воля Божья!».
Как я замерзла!!! Быстрее домой. Ноги в тазик с горячей водой. А! О! Ах! Горячо, но не тепло. Тело вздрагивает от движения крови, мозг туманится, дыхание останавливается.
Одеяло сверху.
Дрожь по всему телу.
Тепла нет.
Заморозилась напрочь.
Зато мою юбку похвалили.
На остановке ко мне подошел мужик странного вида: в овчинном, когда то белом, тулупе, в рыбацких сапогах, в меховой самодельной и, почему то, рыжей папахе, в сапоге стоял стакан, и спрашивает у меня:
— Могу я Вам задать вопрос?
Я смотрю в его глаза — они трезвые и по детски открытые.
— Да, задавайте.
Почему то я знала, что он ко мне подойдет и начнет разговаривать.
Вопрос:
— У Вас есть еще одно такое платье? Оно очень настоящее и я бы хотел такое для своей подруги.
К сожалению, больше нет.
Он уходит.
Я была уже полузамороженная и не сразу посмотрела куда он пошел и с кем. А когда оглянулась, то увидела, что он переходит перекресток наискосок, потому что впереди катит инвалидную коляску со своей подругой.
Чувства — гордость, что есть настоящие мужики, которые для своих подруг хотят настоящие красивые, длинные, развевающиеся платья. И не важно, что она не сможет в нем танцевать. С ним точно сможет.
Когда долго находишься в монастыре, то в какие то мгновения начинаешь вспоминать и проживать заново прошедшую жизнь. Я часто вспоминала детство. Яркие, детские образы помогали пережить одиночество и горечь предательство.
Мы жили всю жизнь в одном подъезде. Он на 3 этаже, а я на 4. Ходили в один садик. Через балкон кидали друг другу конфеты. Конфеты пролетали мимо и мы придумали привязывать конфетку на нитку и если был промах, то за нитку тянули лакомство назад и повторяли попытку. Было весело. Рассказывали друг другу интересные истории из отпусков. Мы выдумывали игры во дворе и выносили мусор вместе.
Вместе пошли в первый класс и сидели за одной партой. Сидели вместе недолго. Подрались и нас рассадили. Я до сих пор помню чувство соперничества, горечь поражения, бессилия.
Когда один из нас болел, то другой зашифровывал Домашние Задания пляшущими человечками и подсовывал под дверь. Было интересно и извилины радовались от шевеления.
Он был рыжим и конопатым. Все его так и звали — Рыжий, и только я всегда обращалась к нему по имени. До сих пор не понимаю почему. Он был добродушным и не обижался на прозвище.
