Пока мы дружно выгружались из вездехода, пола́ шатра отодвинулась, нам навстречу вышел мужчина в спортивном костюме и унтах. Свет фар служил единственным освещением в кромешной темноте тундры.
– Добро пожаловать, гости дорогие, в нашу яра́нгу, – широко улыбаясь, произнёс узкоглазый мужчина. – Давно вы у нас не были.
– Ты же знаешь, Владимир, какая нынче жизнь, – улыбнулся Юрий, пожимая его руку. – Всё какие-то заботы, проблемы, сплошная суета.
– Здравствуй, Володя! – Александр Борисович ответил на рукопожатие и кивнул на моего подопечного. – Знакомься, это мой старинный друг, Андрей Максимович. Он прилетел из Москвы. Мы с ним вместе когда-то ловили преступников.
– Незрячий, что ли? – спросил Владимир.
Он взял руку Максимыча и энергично потряс её.
– Есть такое дело, – ответил мой подопечный.
– А ты как догадался? – нахмурился Макаров.
– Саша, я же не первый день на свете живу, – ухмыльнулся Владимир и посмотрел на меня. – Зачем зрячему человеку поводырь? Да и очки тёмные среди ночи тоже ни к чему.
– Какой ты наблюдательный! – хмыкнул Александр Борисович.
– Проходите в мой дом, что же мы на морозе стоим, – пригласил Владимир, указывая на ярангу.
Разные жилища я видел в своей жизни. Вы же помните, мои подопечные жили и в частных домах, и в квартирах. Мне даже довелось пожить в каморке сторожа в детском саду и в хижине на дереве. Но такое я видел впервые!
Перед нами стоял большой шатёр неправильной многоугольной формы, сверху покрытый шкурами животных таким образом, что мех был снаружи. Оказавшись внутри, я с открытой пастью смотрел по сторонам. В центре яранги, украшенной замысловатым орнаментом из грубой материи и шкур, горел огонь, дым от которого выходил в отверстие в куполе. Цивилизация пришла и в этот богом забытый уголок, что подтверждали стоящие у стенки японский телевизор и электроплита. В качестве мебели жильцы использовали маленькие столики и такие же маленькие табуреточки.
Вы, наверное, помните, как я когда-то жил в детском саду?[3] Так вот, там стояла точно такая же крохотная мебель, только разноцветная. Здесь же, в жилище чукчей, были шкафчики и полочки для хранения различной кухонной утвари. Прямо не яранга, а какой-то чудный мир минимализма. На разложенных вдоль стен шкурах сидели три мальчика и одна девочка. Ребята с нескрываемым любопытством рассматривали прибывших гостей. Увидев меня, они хитро заулыбались, отчего их и без того узкие глаза стали походить на крохотные щёлочки.
