— Выходит, ты по делу! — сообразил наконец Славка. — А мы-то думали, наша благодетельница приехала провести уик-енд в кругу своих подопечных!
Благодетельницей они называют меня с весны, когда по моей просьбе Слава отправился играть роль богатого туркменского нувориша в гостиницу «Словакия». Там, среди жриц любви, обслуживающих постояльцев, ему предстояло найти девушек, похожих на тех, что были с моим клиентом на скандальной видеокассете. Волков не только нашел некую Светлану, но и встретил среди путан Машу, вынужденную пойти на панель студентку-филологичку из провинции. Их мимолетное знакомство закончилось подачей заявления в загс на третьи сутки и майской свадьбой.
Видя, что парадного обеда не получится, Маша накрыла на кухне. Запивая томатным соком отбивные с картошкой «фри», я рассказала моим добровольным помощникам о сути своего очередного дела.
— Мне кажется, тебя что-то смущает в этой истории! — справедливо заметил кузен.
Чтобы проверить свои предположения, я решила испытать будущего «опера».
— Да, мне не дают покоя две мысли. Первая. Академик — не последний человек в городе и области. Почему он все-таки не обратился в милицию или ФСБ, ведь в обеих конторах у него полно бывших студентов. Попытки объяснить это недоверием к правоохранительным органам и желанием скрыть происшествие от желтой прессы кажутся надуманными. Рано или поздно, но Крафту придется сделать заявление о пропаже жены. Так почему же он тянет, как ты считаешь? — я выжидательно посмотрела на Волкова.
Слава ответил не сразу.
— Тут может быть несколько причин. Крафту известно, что произошло на самом деле. Допустим, молодую жену убила из ревности первая супруга. Академик решил просто-напросто не заявлять пока в милицию, давая преступнику, вернее, преступнице, замести следы, уничтожить улики, скажем, орудие убийства, — заметив мою скептическую улыбку, Волков не унимался. — Что ты смеешься? Убийства на почве ревности — одни из самых распространенных. Я вот недавно читал в «Труде», как один сорокапятилетний подполковник ФСБ привел к себе домой девятнадцатилетнюю девушку, на которой собрался жениться, представить старой супружнице. Сорокадвухлетняя женщина в состоянии аффекта схватила охотничье ружье, висевшее заряженным на стене, и всадила две пули в соперницу! Подполковнику ничего не оставалось, как разоружить свою «старушку» и вызвать милицию.
— Впечатляет! — только и произнесла я. Докончить тираду я не успела. Меня перебила Маша:
