— Легковат. Держи.
Моллард непонимающе смотрел на меч, протянутый острием вперед.
— Давай, бери, — улыбался Зверь. — По традиции я должен сломать его, но доверяю это тебе. Так будет лучше. Бери.
Дэн взял клинок, и Зверь изо всех сил дернул меч. Ладонь загорелась от боли — лезвие собственного меча распороло Дэну перчатку и руку. Рубиновые капли окропили камни под ногами.
— И ты поверил?! — воскликнул Беверли, жестоко смеясь. — Ты такой наивный, Дэнтон Моллард!
И он разломил меч Дэнтона об колено, а обломки швырнул ему за спину, к пылающему костру.
«Я воин. Сегодня я остался без оружия, и мне предстоит неравное сражение, но война еще не окончена».
— Одно мгновенье, инквизитор Кослоу, кажется, я забыл кое-что! Есть правила в этом обряде. Очень простые. Слушай, беловолосый: я делаю, что нужно, а ты терпишь. Вот и всё! — Зверь хлопнул в ладоши и развел руками. — «Терпишь» означает, что ты молчишь. Не кричать. Не стонать. Не звать маму. Плакать тоже нельзя, — он игриво утер кулаком слезы. — Ты меня понял?
Дэнтон кивнул. Странно, но он не чувствовал к Беверли злости, даже несмотря на всю эту унизительную браваду.
— Смышленый малый! Мы готовы продолжать, инквизитор!
Голос Кослоу скрежетал, как нож о стекло:
— Мы клянемся бороться со злом даже голыми руками. Так обнажись, раз отвергаешь эти слова!
— Давай, красавица, это не страшно, — осклабился Зверь. — Покажи нам свои прелести.
Дэнтон расстегнул серый плащ, и он упал к ногам. Снял перчатки — одна пропиталась кровью — и наручи. Стянул шлем, наклонился и поставил на землю.
— Что ты тянешь, скорее! — Зверь повернулся к толпе. — Давайте, поторопим его! Что нам, целый день тут торчать?!
Солдаты застучали по щитам, раздались крики. Дэнтон огляделся. Латники инквизиции вопили оскорбления и плевали в его сторону, гвардия и слуги Альдеринга благоразумно молчали, но не отводили глаз. Одетые в зеленое гвардейцы Бальдера стояли справа, и молчали тоже. Эллиса Дэнтон не успел разглядеть — Зверь влепил ему пощечину.
— Скорее! — прорычал он. — Поверь, ты не захочешь увидеть меня в гневе!
— Заткнись, — процедил Дэнтон и снял кольчугу.
— Нет-нет. Так нельзя, — Беверли наклонился к Дэну и зашептал. — Делай, что я говорю, и все закончится быстро. И молчи, Бога ради, не раскрывай рот. Иначе я разозлюсь. Тебе же лучше, если я буду спокоен и весел.
Дэн отвел глаза и продолжил раздеваться. Когда снял последнее — нижние штаны — по рядам людей прошел смех. Моллард инстинктивно хотел закрыть естество руками, но остался стоять, хоть и чувствовал, что весь покраснел от стыда.
