— Зря ты так, — прохрипел он, когда отпустило. — Славная девочка. Сам бы женился.
Эсташ в ответ качнул головой.
— Что ты сразу в отказ? Заодно и семье поможешь. Богатая невеста прямо под боком.
— У меня есть брат, Олайош, он и женится ради семьи, — на миг замолчав, защитник добавил, — в свое время.
— Ох уж эти предания, Эсташ. Забудь. Они устарели. Наследник неизмененной крови, прямой потомок Царима и прочее и прочее. Да сколько уже веков прошло!
— Сколько бы ни прошло, — возразил защитник. — Разве я — учитель, Олайош? Но время циклично и круг повторяется, и вот я снова здесь, в башнях Царима.
— На мой взгляд, нужда заставила. Самая обычная, которая и прочих людей касается, не одного тебя. Ты спасаешь тех, у кого нет иных шансов, но взамен ничего не просишь. Одно дело, если делаешь это по службе или в казармах, когда за работу хотя бы регулярно еду дают, но твоей семье этого мало. Им приходится вращаться в высшем обществе, им нужны деньги, а ты — глава рода.
Олайош замолчал, выжидательно глядя на защитника, а после вздохнул:
— Эх, не убедить тебя!
— Не убеждай, — согласился Эсташ. — Я не стану трогать этого ребенка. У нее своя дорога, у меня своя.
— Как знаешь, — окончательно сдался Аллар. — Сам жалеть будешь, когда уведут из-под носа такой подарок. Вон какие пирожки готовит.
— А еще рагу, — усмехнулся тен Лоран.
— Пикантное, — кивнул в ответ Аллар, и в комнате раздался веселый смех. Он звучал раскатисто, отскакивая от каменных стен, и снова стирал границы между человеком и защитником, оставляя наедине старых друзей.
Ох, я была зла! Я была так зла, что могла совершить по-настоящему жестокий поступок. Это ведь надо такое сотворить! Это же надо так меня подставить! Ну я ей устрою!
Дверь в комнату распахнулась с оглушительным грохотом, какой только можно создать, ударив ее ногой со всей силы. Поступок, в общем-то, совсем не украшающий воспитанную девушку.
Внутри, однако, никого не оказалось. Мне не удалось быстро сорвать свою злость, а пришлось доходить до высшей точки кипения в гордом одиночестве, сидя, стиснув на груди руки и сверля гневным взглядом дверь.
Думаю, Селеста сразу догадалась, что ей светят крупные неприятности, поэтому, едва войдя в комнату, тут же попыталась выйти обратно.
— А ну, стой!
— Что? — Подруга порывисто обернулась и сделала невинные глаза, продвигаясь вдоль стеночки подальше от меня.
— Я ведь говорила тебе, Сеша, что плохо подливать учителю зелье!
