— И не смешно, — даже не обиделся задумавшийся мишка. — Колбасы там нет, но пахнет чем-то таким знакомым. Риз, что скажешь?
— Да ничего не скажу, — пожал плечами лысый. — У меня от последнего эксперимента нашего зельевара нюх месяца на два отбило.
— На неделю, — флегматично поправил его Фил.
— Я неделю тут куковать не буду, — заявил Ларрэйн. — У меня свидание!
— Открываем? — спросил рыжий.
— Открываем! — хором отозвались остальные, а Риз ловко подцепил лопастью весла и откинул крышку.
Воцарившаяся тишина сделала бы честь любой драматической паузе, а вытянувшиеся лица охотничков прямо-таки требовали платочков для подвязывания челюстей. Призрак, будучи невидимым, зафиксировал в своей памяти эти ошарашенные физиономии во всех деталях. И, судя по ракурсу «камеры», взмыл вверх, чтобы обеспечить лучший обзор.
— Что это? — наконец выдавил Карвил, изучая тряпичное гнездо, в котором покоилось старательно выложенное белое сердце, ради которого я совершила набег на кухню третьего этажа.
— Я же говорил, что она яйцекладущая, — заметил чернявый и, подкинув на ладони колбу, снова предложил: — Так я бросаю?
— Да погоди ты, — одёрнул его Иллу. — Это что, в самом деле кладка? А чего такая мелкая?
Ну извините — страусиных не было!
— Точно кладка, — серьёзно произнёс рыжий. — Вон, специально под окном сделана, чтобы, значит, солнце днём прогревало. И тряпки подстелены для мягкости и тепла.
— Что это? — раненым бегемотом взвыл Карвил, тыча в моё сердечное послание — можно сказать, валентинку, — кончиком двуручника.
— Да говорят же тебе, — постучал себя по лбу рукоятью весла Риз, — гнездо это.
— Да я вижу, что гнездо, — продолжил орать белобрысый, чьи глаза стремительно багровели, намекая на возможность незапланированного оборота. — Какого фига это гнездо сделано из МОИХ рубашек?
— Что, правда? — изумился Ларн и с ехидцей добавил: — Похоже, тварь была к тебе неравнодушна. Ты уверен, что ничего не забыл нам рассказать?
— В смысле? — нахмурился Карвил, чувствуя в вопросе подвох.
— Ну… — благоразумно отступив за спину Иллу, развил тему ушастый нимбоносец. — Может, ты к будущему потомству отношение имеешь?
— Что-о-о? Какое ещё отношение?
— Непосредственное, — ухмыльнулся эльф. — У малышей же должен быть папочка.
— Кто-о-о? — перекрывая смешки приятелей, взвился заподозренный в отцовстве.
Вероятно, тут бы ушастому юмористу и настал полный капец, если бы вдруг не подал голос рыжий:
— А ещё меня зоофилом обзывали, — обиженно протянул он.
